Динка

У попа-то рукава-то — батюшки!Ширина-то, долина-то — матушки!

Песок скрипел, кастрюли трещали, но чистились. В конце концов, чтобы не обмывать каждую отдельно, Динка потащила их к бочке и с громким бульканьем утопила в дождевой воде, присев тут же отдохнуть.

На террасу выбежала мама — она, видимо, опаздывала, и Катя с каким-то бутербродом догнала ее уже у самой калитки.

Увидев Катю, Динка поспешно бросилась вынимать кастрюли, но руки ее не доставали до дна и края бочки были слишком высоки, чтобы перегнуться через них… Динка испуганно заметалась вокруг.

«Ну, фу! — скажет Катя. — Кто же моет кастрюли в дождевой бочке?»

И вместо похвалы может получиться сильная неприятность. Единственно, кто может помочь вытащить затонувшие кастрюли, — это Никич. Динка бросилась в палатку.

Старик был с вечера у Митрича, помогал ему смолить лодку и сейчас, утомленный работой, крепко спал, приоткрыв рот и издавая носом свист. Но дело не терпело отлагательства.

— Никич, Никич! — тормоша старика за плечо, шепнула Динка. — Вставай скорей, а то Катя сейчас пойдет в кухню!

— А? Что? Чего? — поднимая мохнатые брови и садясь на нары, пробормотал Никич.

— Никич, полезай и бочку! Вставай, полезай скорей в бочку! — умоляюще зашептала Динка.

— Постой, постой… В какую бочку? — спуская с нар босые ноги и моргая сонными глазами, переспросил старик.

— В бочку с водой. Полезай скорей. У тебя длинные руки… а я не могу… Катя будет ругаться, — чуть не плача, тащила Никича Динка.

— Да ты что, в своем уме… Или уже я спросонья обалдел… В какую бочку нырять? Зачем меня туда понесет? — сердито заговорил Никич.

— Да там кастрюли… Они утопились на самое дно. Я чистила, чистила, а теперь Катя меня ругать будет. Пойдем, вытащи… Ты потом опять ляжешь! — торопливо сказала Динка.

Никич, кряхтя, поднялся с нар.

— Сгонишь ты меня на тот свет, дурочка эдакая суматошная! — говорил он, выходя из палатки.

— Никич! Вон бочка под террасой. Там три кастрюли… Ты вытащи и отнеси в кухню. А я пойду заговорю Катю, чтобы она не видела.

Динка бросилась в комнату. Катя стелила свою кровать.

— Доброе утро, Катечка! Ты уже встала? — появляясь в дверях, весело сказала Динка.

— Я провожала маму. А ты чего так рано вскочила? — спросила Катя, направляясь к двери с одеялом в руках. — Пусти меня, Диночка!

— Подожди… Давай одеяло, я вытряхну! А ты отдохни! Отдохни, Катечка! — вцепившись в одеяло и все так же стоя в дверях, забормотала Динка. — Отдохни, Катечка!

— Да я всю ночь отдыхала… Я сама вытряхну. Пусти скорей, а то надо уже готовить завтрак.

— Готовить завтрак? Уже? Да сейчас еще все спят! Что ты, Катенька! — заулыбалась Динка, не выпуская одеяла. По ее расчетам, медлительный Никич еще не дошел до кухни.

— Ну, пусти, пусти! Не задерживай меня, мне некогда! — уже с раздражением сказала Катя.

Динка бросилась в кухню. Кастрюли стояли на плите. Никич разводил самовар.

— Хорошо почистила, — миролюбиво сказал он. — Только ополоснуть надо еще раз. И песку в бочку ты насыпала теперь. Это уж не дело!

— Так все-то не угадаешь ведь, — совсем как взрослая ответила ему Динка.

— Хе-хе-хе! Ты угадаешь! Ты так угадаешь, что меня кондрашка когда-нибудь хватит от тебя! Мыслимое ли дело — разбудить человека ни свет ни заря… Полезай, мол, в бочку! Хе-хе-хе! Вот чучелка-то! — добродушно смеялся старик, раздувая самовар своим сапогом.

Но Динка, не слушая его, побежала навстречу Кате:

— Катя! Я тебе все кастрюли начистила! Песком! Посмотри скорей, они на плите в кухне!

— Да? — приятно удивилась Катя. — Ну спасибо! Иди побегай пока. Я сейчас сварю кашу.

Динка, довольная, приплясывая и кружась, побежала по дорожке.

Тучки весенние, вечные странники,Вечная странница с вами и я,Где мы шатаемся, где мы скитаемся,

Вертится, тучки, над нами земля!

весело запела она, присочиняя к словам песни свои слова.

— Ого-го-го! — крикнула она уже у забора в неизбывной радости, бросаясь лицом в мокрую траву. — Росой умывался, травой утирался… Ого-го-го! — И, вспомнив о Леньке, радостно подумала: «Поехал Ленька! Сейчас уже в городе. А здорово он придумал с бубликами! Только бы не попался!»

Но тревоги не было. Разве может случиться что-нибудь плохое в такой хороший день?

За завтраком Катя еще раз похвалила Динку, и Динка, готовая от похвал залезть на седьмое небо, торжественно пообещала каждый день с утра чистить и мыть кастрюли.

— Ну что ж, это будет большая помощь! — ЛАСКОВО сказала Катя.

А Мышка, фыркнув в кулачок, тихо спросила:

— Ты уже нашла своих собак?

После завтрака Катя пошла готовить обед; она действительно уже немного приноровилась, хотя, стоя у плиты, все время держала под мышкой Костину поваренную книжку.

— Вот как избаловала нас Лина! — говорила она детям. — Я не могу приготовить простой обед! Это же стыдно! Надо установить дежурство, чтобы каждая из вас училась готовить!