Динозавры против млекопитающих: история соперничества, которая не закончилась до сих пор

Влажность покровов и неэкономность почек делали обезвоживание для них реальной угрозой и, следовательно, необходимой заботу и постоянный контакт родителя со своей мелкотой. Даже обзаведясь амнионом, они не могли оставить яйца на произвол судьбы. Чтобы эмбрион не погиб от обезвоживания, требовался совершенно особый режим влажности и температуры. Забота о вылупившихся и еще не вылупившихся детенышах становилась тем важнее, чем менее предки млекопитающих остаются привязанными к водоемам и местам повышенной влажности. Детеныши наших пращуров в силу малых размеров по-прежнему оставались намного более чувствительными к изменениям температуры и влажности, чем взрослые особи. Отсюда проистекает (в прямом смысле) одна из форм заботы млекопитающих о детенышах, давшая им (нам) название — молочное выкармливание. Весьма вероятно, изначально выкармливание было не столько выкармливанием, сколько выпаиванием — способом защитить детеныша от потери влаги. Еще раньше железы, впоследствии ставшие молочными, могли служить для увлажнения сумки, или той области на животе у матери, к которой крепились детеныши или яйца, или подстилки в норе, в которой эти яйца хранились.

Увлажнение кладки выделениями матери могло иметь и другую функцию — обеззараживания. Эмбриону ведь грозят не только обезвоживание, переохлаждение, перегрев и другие климатические неприятности, но и атаки всяческих ненужных вирусов, бактерий и прочих паразитов, и, что характерно, чем обстановка вокруг влажнее, тем выше вероятность атаки зловредной микроживности на яйцо. Сегодня этим обусловлено то, что структура скорлупы водоплавающих птиц, живущих, как им и положено, рядом с водой, в условиях заметной сыроватости отличается от структуры скорлупы птиц «сухопутных моделей». Это еще в 1970-х обнаружил замечательный ученый-яйцевед Рон Борд[65]

. Основной способ борьбы водоплавающих за здоровые яйца — придание их поверхности максимальной несмачиваемости. Синапсидам это не слишком подходило по описанным выше причинам.

Однако как минимум одно пернатое — удод — развило свою оригинальную систему борьбы с микроугрозами. Удод не стремится обезводить поверхность яйца для предотвращения налипания всяческой заразы, наоборот, скорлупа будто создана для того, чтобы на нее налипло все, что только можно. И это действительно так: удоды применяют профилактическое обмазывание специальным секретом — выделением копчиковой железы, в котором обитают «правильные», союзные удодам бактерии, которые и будут защищать кладку от посягательств всяких посторонних. Быть может, удодий секрет содержит помимо микробов и вещества, мешающие разместиться на яичной скорлупе легионам противников. У других птиц тоже заметна корреляция между относительным размером копчиковой железы и площадью поверхности кладки: скорее всего, удод такой не один, просто он самый продвинутый яйцеобмазыватель и специалист по химзащите в мире птиц.

Полагаю, какие-то аналоги жидкости и собственно та жидкость, которая впоследствии стала молоком, изначально использовались именно для смазывания — увлажнения и обеззараживания кладки. Поскольку первые млекопитающие не имели молочных сосцов, а молоко просто выделялось и стекало по коже, скапливаясь в специальных бороздках, то оно, разумеется, собирало всех попутных микробов, с этим что-то надо было делать. Если протомолоко уже имело антимикробные задатки, это сильно облегчало задачу выкармливания детенышей и делало его безопасным.

Достоверно известно, что молоко ныне здравствующего утконоса — прекрасное антимикробное средство[66]. У утконоса же, как у всех однопроходных (представленных, помимо него, ехиднами и проехиднами), так и не появились молочные сосцы. Специальный белок, отвечающий за уничтожение нехороших микробов, в большом количестве присутствует в молоке всех однопроходных, так что мне интересно, почему именно утконос вызвал наибольший интерес исследователей? Возможно, это просто совпадение — первыми антимикробные свойства были обнаружены именно у его молока, может быть, ученые выбрали это животное по принципу наименьшей колючести. Кому захочется рисковать получить множественные уколы, если альтернативным объектом исследования будет пупсик-утконос. Это, конечно, так, но, может быть, все-таки все несколько сложнее и молоко утконоса действительно защищает от микробов лучше, чем ехидновыделяемое? Причина здесь может быть та же, что обусловливает различия в структуре скорлупы водных и сухопутных пернатых. Ехидны обитают в условиях сравнительно сухих и более микробобезопасных, утконос — житель вод, к тому же в этих водах кормится он на дне, постоянно взбаламучивая ил, в общем, ведет себя так, чтобы на него поналипало как можно больше всякой гадости, следовательно, именно его молоко и должно быть особо антимикробистым.