Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны

Подробные инструкции относительно кредитования в Вапса d’ltalia, порядка выдачи помощи и отчетности за нее поступили уже после отправки первых партий беженцев. С учетом большого объема этой работы, в основном технического характера, посол переложил ее на консульство в Риме, которому, таким образом, пришлось руководить деятельностью всех остальных консульств в Италии по возвращению русских на родину и снабжению их необходимыми средствами.

Нестабильная работа итальянской почты по доставке адресатам денег, отправляемых консульством телеграфным переводом, частые перемены местожительства адресатов, ошибки в передаче телеграфом иностранных фамилий, недовольство получателей недостаточными, по их мнению, размерами пересылаемых им сумм, необходимость соблюдения формальных предосторожностей при выплате переведенных денег – всё это вносило дополнительные трудности в относительно простую консульскую операцию.

Консульство в Риме вело всю подготовительную работу по отправке беженцев. В том числе – по заключению соглашения с итальянскими железными дорогами о провозе по льготному тарифу русских из Швейцарии, оповещению об отправке пароходов, предварительной записи лиц, желающих ими воспользоваться, и отправке в Геную лиц, проживавших в римском консульском округе и в более южных местах Италии.

Неудачным опытом первых дней стала попытка римского консульства облегчить отъезжающим дорожные хлопоты, снабжая их бесплатными билетами на торгово-пассажирские суда. В этот период пассажирское сообщение из Италии к Черному морю обеспечивалось двумя крупными итальянскими компаниями Servizi Marittimi и

Marittima Italiana. Суда первой компании совершали по два рейса в неделю из Венеции, Анконы и Бриндизи в Константинополь, один быстроходный, другой медленный. Вторая компания отправляла еженедельно один медленный грузовой пароход из Генуи и Неаполя на Сицилию, Константинополь и Одессу. Вследствие громадного наплыва отъезжающих достать билеты на ту или другую пароходную линию оказалось непросто, приходилось записываться за несколько недель вперед.

По этой причине консульство сначала охотно согласилось на предложение агента общества Marittima Italiana

о предоставлении фиксированного количества билетов на медленные грузовые пароходы, отправляющиеся из Неаполя в Одессу. Образовалась группа из 79 человек, для которых консульство приобрело коллективный билет на пароход «Фавиньяна». При этом агентство обещало, что, хотя билеты имеются только третьего класса (других классов на этом пароходе имелось лишь 10–15 мест, и все они уже были проданы), пассажирам будут предоставлены матрацы, подушки и одеяла, а также свободный доступ во все помещения парохода.

Отправка этой группы доставила консульству немало хлопот из-за постоянных отказов лиц, записавшихся на пароход, и замены их новыми пассажирами. Список пришлось переделывать трижды, причем из первоначальных просителей выехали лишь немногие. Зато из Флоренции, Неаполя и окрестностей съехалось так много русских, что третьеклассных пассажиров на пароходе набралось не 79, как предполагалось, а более 200 человек. Однако вскоре выяснилось, что обещанных спальных мест капитан судна не оборудовал, и вообще он неожиданно заявил, что пойдет только до Константинополя, так как дальнейший путь небезопасен.

После нескольких недель неопределенности и вынужденного безденежья настрой русских туристов стал меняться в худшую сторону. В консульствах их тоже встречали не очень гостеприимно. Весьма грустно звучит, к примеру, рассказ о встрече беженцев в российском консульстве в Милане.

«Больно отметить, но самое неприятное впечатление нами вынесено из русского консульства. Крохотная квартирка на 4-м этаже где-то на задворках; узкая полутемная передняя, где консул, стоя, принимает посетителей – и никакой готовности идти навстречу. «Нельзя ли немножко денег под аккредитив? не хватает на дорогу». – «Денег нет». – «Нельзя ли протелеграфировать турецкому консулу в Бриндизи, чтоб он встретил пароход? Мы приезжаем туда поздно вечером, стоим недолго, попадем ли к консулу – а, говорят, без визы в Константинополь не пускают». – «Я турецкому консулу не начальник – как же я могу ему телеграфировать?» И тон такой, что один из присутствующих, человек горячий, резко заявляет, что не стоило и ходить в консульство. После чего его просят удалиться… Наконец, дамы, более дипломатичные, выпросили обещание, что будет послана депеша русскому агенту в Бриндизи»¹³⁵.