Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны

К февралю 1917 г. Отдел о военнопленных располагал более чем 225 донесениями испанских делегатов, представлявших подробные сведения о посещенных ими 200 лагерях. Полученная информация давала основания для заявления протестов как относительно общего режима того или иного лагеря, так и отдельных военнопленных.

Помимо информирования Министерства о положении военнопленных испанские дипломаты были уполномочены оказывать посильную помощь путем выдачи денежных пособий и приглашением адвокатов для ведения дел лиц, оказавшихся под судом.

С первых месяцев войны МИД пересылал поступавшие в его адрес денежные переводы для военнопленных, ограничив их суммой от 150 до 300 рублей на одно лицо. Деньги перечислялись по телеграфу за счет отправителя, но для военнопленных сделали исключение и отправка проходила бесплатно с дипломатической почтой из Петрограда в Копенгаген. За период с 11 августа по 31 декабря 1914 г. Первым департаментом МИД зарегистрировано 2000 переводов военнопленным в Германии и Австро-Венгрии на сумму около 70 тыс. рублей²⁰⁹.

Германские власти, чувствуя постоянный контроль испанских дипломатов, понимали, что любое происшествие или распоряжение во вред военнопленным будет известно русскому правительству и вызовет ответные меры к находящимся в России военнопленным. Правда, в отношении репрессалий против германских подданных Отделу о военнопленных приходилось действовать с большей осторожностью, ввиду огромного численного превосходства русских пленных в этой стране над германскими пленными в России.

Путем переговоров с германским и австрийским правительствами Министерству иностранных дел удалось добиться соглашения по целому ряду вопросов, касающихся условий содержания пленных во вражеских странах. Например, по вопросу об определении содержания некоторым категориям пленных, о курсе обмена денег, о предельной сумме, оставляемой у офицеров на руках, о вычетах из содержания, об освобождении унтер-офицеров от принудительных работ и т. д.

Важной функцией Отдела о военнопленных Министерства иностранных дел было наблюдение за доставкой русским военнопленным отправляемых им почтовых посылок с продуктами и прочими необходимыми предметами. Принимались меры к расследованию поступающих жалоб на порчу и пропажи посылок и к улучшению способов их доставки. Так, в январе 1916 г. Отделом было обращено внимание соответствующих учреждений на заявление германского правительства о том, что некоторые посылки, получаемые в Германии для русских военнопленных, доходят в испорченном виде, а также предпринято расследование по поводу обнаруженных залежей посылок на шведской границе, на станции Хапаранда.

Поступали жалобы русских пленных офицеров в Германии на то, что они не получают из России консервов, чая, сахара и иных съестных продуктов, тогда как французские и английские пленные снабжаются с родины пищевыми продуктами в изобилии. Ввиду скопления на финской станции Торнио осенью 1916 г. большого количества посылок, предназначавшихся русским военнопленным в Германии, Отдел зафрахтовал шведский пароход для их перевозки морем.

Когда германское правительство запретило русским военнопленным офицерам выписывать из-за границы за свой счет съестные припасы, мотивируя это тем, что германским гражданам невозможно получать съестные припасы из-за границы, Отдел возбудил вопрос о необходимости принятия в России репрессивных мер. Германским пленным офицерам запретили приобретать на рынке пищевые продукты в увеличение или улучшение установленного для них казенного пайка.

В российской прессе постоянно обсуждалась проблема расхищения германскими и австро-венгерскими солдатами посылок, направленных из России в Германию и Австро-Венгрию для российских военнопленных²¹⁰. Не раз звучали утверждения о том, что, отсылая продукты, россияне, тем самым, «кормят врага». В результате до Февральской революции 1917 г. правительство России выделило для оказания помощи военнопленных всего 150 тыс. рублей. В лагеря для военнопленных из России в 1915–1916 гг. поступило около 131 тыс. посылок. Этого было катастрофически мало с учетом численности военнопленных, оказавшихся в германском и австро-венгерском плену.

Министерство добилось разрешения на получение русскими военнопленными корреспонденции на родном языке. Установился регулярный обмен списками военнопленных, наладилась беспошлинная доставка посылок. Началась также переписка с воюющими державами об установлении телеграфных сношений военнопленных, но соглашения по этому вопросу удалось достичь только с Австро-Венгрией. Путем длительной переписки удалось договориться о возможности передачи дипломатическим путем военнопленным отдельных документов для подписи, доставлять акты о смерти военнопленных и об оставляемом ими имуществе. Разумеется, решение упомянутых «технических» вопросов не внесло значительных послаблений в лагерный режим.