Директор Арк

— Да, — кивнул Жон. — Когда держишь всё в себе, то становится лишь хуже. Я чувствовал себя полным дерьмом всякий раз, когда смотрел на Глинду и не знал, что ей сказать. Мне даже поговорить об этом было не с кем. Кто бы меня стал слушать? Члены команды RWBY? Айронвуд? Синдер?!

Он фыркнул, а затем добавил:

— Даже с Озпином на такие темы общаться бесполезно, потому что-...

— Это слишком мелкий и незначительный вопрос, — закончил за него Оскар. — Потому что всегда есть и более серьезные проблемы.

Жон посмотрел на него и улыбнулся.

— Ага. Именно так.

— Но ведь он прав, — заметил Оскар.

— Разве нам его правота хоть как-то облегчит жизнь? — поинтересовался Жон. — Давай, признай уже, что никакие "более серьезные проблемы" вовсе не уменьшают твоего беспокойства по поводу "внезапного магического исчезновения". Я вот со своими тревогами ни с кем в Биконе поговорить не могу. Там попросту не найдется достаточно нейтрального собеседника. Питер, Барт и Кицуне моментально встанут на сторону Глинды, а Роман поддержит именно Нео. Мне кажется, он ее считает своей приемной дочерью.

Наверное, Жону было крайне неловко поднимать в их присутствии подобные вопросы, и потому вряд ли стоило удивляться его желанию поговорить с не имеющим ни малейшего интереса в данном деле Оскаром.

К кому еще он мог обратиться? К своей семье? Ну, это было бы еще менее уместно, чем беседа с друзьями. В такого рода вопросах к родителям люди обычно шли в самую последнюю очередь, поскольку их советы всё равно оказывались крайне банальными и невероятно сложными в исполнении. Ага, "будь мужчиной" или "возьми себя в руки", например...

— Я хочу быть с Нео, — произнес Жон. — Даже когда приглашал Глинду на свидание, то и сам не понимал, действительно ли мне требовалось именно это, или же я желал просто вернуть себе то, что когда-то было моим. Кроме того, что бы произошло, если бы она согласилась? Вряд ли бы мне удалось уговорить их как-то "ужиться" друг с другом, а потому наверняка пришлось бы выбирать. Всё равно одна из них осталась бы недовольной. Да и сейчас останется. Сомневаюсь, что у меня получится сделать вид, будто никакой проблемы здесь нет.

— Не получится, — подтвердил Оскар. — Но я по-прежнему не знаю, как следует поступить в данной ситуации.

— Никто не знает, — рассмеялся Жон. — И спасибо тебе, Оскар.

— За что? Я ведь ничем не помог.

— Ты меня выслушал. Позволил выговориться. Это само по себе помогло.

Оскар вовсе не был идиотом и прекрасно понимал, к чему всё шло. Но даже несмотря на свое понимание, он ощутил довольно странное чувство.

У них с Жоном теперь имелась общая тайна — нечто такое, о чем знали лишь они вдвоем. Даже Озпин не был в курсе тех проблем в личной жизни, о которых сейчас рассказал Жон. Наверное, это тоже хоть что-то да значило — как минимум доверие.

Оскар закрыл глаза.

— Я не хочу умирать... Понимаю, что никто не хочет, но я оказался просто не готов к тому, что мне придется вскоре это сделать... Как будто у меня диагностировали страшную болезнь в терминальной стадии, только она еще и разговаривает, а также иногда берет под контроль мое тело. Да и быть мной у нее получается даже лучше, чем у меня самого.

— Озпин отвратительно играет твою роль, Оскар. Любому нормальному человеку сразу же становится понятно, что перед ним находится старик в юном теле, а вовсе не подросток.

Оскар рассмеялся. Искренне рассмеялся.

— Я... хрк... не совсем это имел в виду, — сумел выдавить он из себя, вытирая слезы. Впрочем, последнее могло быть связано и не со смехом. — Просто... миру нужен герой, и им являюсь вовсе не я. Миру необходим Озпин. Он сражается с Салем и защищает людей от Гриммов, а я... остаюсь всё тем же подростком с фермы, каким был всегда. Чем скорее я умру, и Озпин займет мое тело, тем всем будет лучше. И не надо говорить, что это не так! Я же не тупой!

Жон промолчал.

Если бы он начал возражать, то Оскар бы просто покинул комнату. В такого рода жалости он точно не нуждался. В конце концов, все понимали, что для противостояния Салем и Гриммам требовался кто-то сильный и умелый, а в данных качествах у Озпина было крайне мало конкурентов. И еще имелись Реликвии...

А что вообще мог Оскар? Перекидывать лопатой с места на место навоз?

— Знаю, что это прозвучало так, будто я напрашиваюсь на жалость, но Озпин гораздо полезнее меня. И вряд ли кто-либо способен поспорить с данным утверждением.

— Да, — кивнул Жон. — Извини.

— Всё в порядке.

И как ни странно, это действительно было так. Если бы они с Озпином оказались братьями, и кто-нибудь заявил, что Оскар являлся менее важным, то ему было бы очень обидно. Но разница в тысячи лет опыта делала свое дело. Озпин и вправду играл в судьбе всего Ремнанта гораздо более значимую роль, чем какой-то там Оскар.

— Чего ты хочешь? — спросил Жон. — Что бы ты пожелал в идеальном мире?

— Прожить свою собственную жизнь. Быть самим собой.

— А... в чуть менее идеальном мире, где это невозможно?

Оскар вздохнул.

— Я не знаю.