Дис

– А что, в общежитие уже не хочешь?

– Не-а, не хочу, – уверенно ответил Антон. – В общежитии хорошо студентам жить, а не тем, кто может сам себя обеспечить.

– Но-о возможно, ты тогда… – начала Катя, но вовремя спохватилась и замолчала. А Антон ничего, конечно, и не понял.

– Так есть агентство-то? – продолжил он мягко настаивать на своем вопросе.

– Тош, я не знаю, – ответила Катя тихо, – но давай лучше все это на вечер отложим. Сейчас на работу пора. А ты еще собаку не выгулял.

На том и порешили. Антон пошел гулять с собакой, а Катя стала собираться на работу. Она и сама видела, что наряжается в самые лучшие свои вещи, которые ей больше всего шли. И прекрасно понимала почему, но ничего не могла с собой поделать. Поэтому, когда Антон наконец вернулся назад, то теперь уже ему пришлось сдерживаться, чтобы тут же, и прямо с порога, не притянуть свою бывшую однокурсницу к себе. Но поскольку он был вполне приличным молодым человеком, почти взрослым, то все же смог тогда сдержаться, хотя и наговорил Катерине кучу комплиментов.

До работы ехали молча, но под ручку. Да, признаться, в общественном транспорте и неудобно было разговаривать. И только та же самая тетушка на посту охраны, которую Антон видел здесь еще вчера, как-то очень внимательно на них посмотрела, но тоже ничего не сказала. Наконец они пришли в лабораторию, – новое место работы Антона. Хотя, на самом деле, это помещение и местом-то трудно было назвать, поскольку именно места в нем как раз было явно недостаточно.

Почти как и во всех среднестатистических лабораториях, здесь по периметру вдоль стен стояли высокие, покрытые пластиком увесистые столы с ящиками. Да посередине стоял еще один такой стол, но уже длинный и широкий с наставленными на нем всевозможными приборами и опытными образцами. Еще там были разные колбы для сыпучих и жидких материалов, довольно потрепанный компьютер в углу с огромным ламповым монитором, высокотемпературная печь, центрифуга, электронные весы и прочие несущественные предметы. Катерина до этого работала в лаборатории совсем одна и помощник ей, конечно, очень нужен был. Но на такую работу, да еще с мизерной зарплатой, желающих, естественно, не находилось.

Она быстро объяснила Антону его трудовые обязанности, а сама занялась составлением очередного отчета руководству. Вот только сам Антон проработал в этой лаборатории совсем недолго. И не по той причине, что ему там не понравилось, и не потому, что сам он не подошел на должность. А просто потому, что совершенно неожиданно, в том числе и для самого себя, открыл нечто такое, что предопределило не только его собственную судьбу или судьбу этого института, но и судьбу очень многих людей на земле на долгие и долгие годы вперед.

21. Стекло

– Нет, нет и нет, этот образец сюда, а семнадцатый можешь замерять, – проговорила Катерина, начиная уже немного нервничать из-за того, что ее новый подручный совсем ничего не смыслил в лабораторных делах. – Тош, ты считать умеешь? Я же говорю, все образцы по порядку, сначала эти, – она указала пальцем на несколько металлических брусков, которые лежали перед ним на столе, – а затем эти. А вот эти, которые отмечены красным, мы с тобой потом в дуговой печи нагреем. Там температура большая нужна и муфельная их не возьмет. Да, вот сейчас правильно. Теперь сопротивление замеряешь и можешь все записывать.

– А что потом с этими записями делать? – спросил Антон, аккуратно перенося показания приборов в простую тетрадь.

– Потом все в компьютер. Вечером распечатать и Павлу Андреевичу на стол в виде таблицы.

– А нельзя сразу в компьютер, ну, чтобы потом не переписывать.

Катерина задумалась:

– Да можно наверное, просто тогда тебе придется туда-сюда все время бегать. Не знаю, быстрей ли так выйдет.

Антон решил пока не спорить со своей новой начальницей и предпочел делать все так, как она просила. «По крайней мере до тех пор, пока сам толком здесь не освоюсь», – сказал он себе. После чего, и уже по порядку стал закладывать опытные образцы в муфельную печь. Минут через десять, доведя их до нужной температуры, он образцы эти назад из печи вынимал и замерял их электрическое сопротивление. Так он провозился почти до обеда, после чего спросил, где находилась дуговая печь, намереваясь, по всей видимости, уже там продолжить эксперименты.

– Нет, Тош, – сказала ему Катерина, – с дуговой печью мы пока вместе с тобой работать будем. Там температура очень большая, плазма все-таки. Так что ты подожди чутка, пока я тут кое-что не доделаю, и мы тогда с тобой уже вместе в подвал пойдем. Она там у нас стоит. Мощная штука, выдает до десяти тысяч Кельвинов и расплавить в ней можно все что угодно. Причем энергии, что интересно, потребляет не много. Это новая печка из Германии, примерно год назад установили. Ты вот лучше забей пока все, что ты там на-замерял в компьютер. И табличку сделай. У меня на рабочем столе такие таблицы есть.