Читаем «Диспут со «свидетелями Иеговы» полностью

Сектант: Я понимаю эту библейскую аллегорию, но какое отношение она имеет к рассматриваемому вопросу о форме древа?

Православный: Прямое!

Но прежде я хочу задать вам вопрос: как язычники смогли стать христианами, что очистило и возвысило их до состояния чад Божьих? Как произошло это усыновление Богу, о котором сказано: «А как вы — сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: «Авва, Отче!»»? (Гал. 4, 6).

Сектант: Кровь Христа искупила их и возвысила до состояния чад Божьих, но никак ни древо.

Православный: Правильно, Кровь. Крест — есть орудие нашего спасения. Но вернемся к прообразу и посмотрим, как Иаков благословлял Манассию и Ефрема, усыновляя их, и здесь увидим символическое свидетельство о форме древа (Креста). Я прочитаю текст: «И взял Иосиф обоих [сыновей своих], Ефрема в правую свою руку против левой Израиля, а Манассию в левую против правой Израиля, и подвел к нему. Но Израиль простер правую руку свою и положил на голову Ефрему, хотя сей был меньший, а левую на голову Манассии. С намерением положил он так руки свои, хотя Манассия был первенец» (Быт. 48, 13-14)[i]

.

Вот древнее свидетельство о форме Креста, таинственно явленное в символических действиях Иакова по отношению к обряду усыновления его внуков в этом ясном прообразе.

С другой стороны, древнехристианский писатель-апологет, грек (носитель греческого языка), живший в первой половине ІІ века, св. Иустин Мученик (105-166 г.г. от Р.Х.), учил о форме Креста Христова: «Ибо рассмотрите все вещи в мире, устрояются ли без этой формы и может ли быть без них взаимная связь? По морю нельзя плавать, если на корабле не цел тот трофей, который называется парусом: земли, нельзя — орать без формы крестообразной... И наружный вид человека отличается от вида животных неразумных только тем, что он прям и имеет возможность протягивать руки, — и на своем лице имеет простирающийся ото лба так называемый нос, посредством которого совершается у животного дыхание, и который не другое что представляет, как фигуру креста. Об этом сказано пророком так: «дыхание жизни нашей, помазанник (т. е. Христос) Господень» — Плач. 4, 20» («Сочинения Святого Иустина философа и мученика», Москва, Университетская типография, Страстной бульвар, 1892 г., стр. 86-87). Нечто подобное сказано в «Октавии» Марка Минуция Феликса (жившего во второй половине II века): «Естественное подобие креста мы находим в корабле, когда он несется, распустив паруса, или подходит к берегу с простертыми веслами или... человек, когда он распростерши руки, чистым умом возносит молитву к Богу, представляет собою образ креста» (Антология. Раннехристианские отцы церкви. Издательство «Жизнь с Богом». Брюссель, 1978, стр. 579).

Сектант

: А вам не кажется, что в случае с Иаковом он просто поменял первенство братьев таким движением рук?

Православный: Нет. Первенство Манассии не было изменено, об этом мы можем прочитать в Книге Иисуса Навина: «И выпал жребий колену Манассии, так как он был первенец Иосифа» (Нав. 17, 1). Так что слова «С намерением положил он так руки свои» надо понимать более аллегорически, и подобающее объяснение я вам уже предложил.

Сектант: Но как вам кажется, если бы Иисуса застрелили из пистолета, вы почитали бы пистолет?

Православный

: Я думаю, что такое сравнение неправомочно и граничит с кощунством. Крест — прежде всего Божий Жертвенник, на котором была принесена самая совершенная Жертва, Жертва Крови Сына Божия. Апостолы не стыдились Креста Христова. В новозаветных текстах упоминание о Кресте встречается 27 раз. Ап. Павел писал: «Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, — сила Божия» (1 Кор. 1, 18) и еще: «А я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира» (Гал. 6, 14). Как мы видим из этих текстов, проповедь о значимости Креста представлялась безумной только «для погибающих», сами спасаемые предпочитали «хвалиться, разве только крестом Господа нашего».

Сектант: Мы считаем, что выставлять столб Христов для чего-либо — есть позор для Христа: «…потому что они сами снова распинают на столбе Сына Бога и выставляют его на всеобщий позор» (НМ Евр. 6, 6).

Православный: Здесь речь идет о нерадивых христианах, которые, будучи омыты в Крови Христовой, начали возвращаться к своим прежним грехам и поступкам. Выше сказано: «Ибо невозможно — однажды просвещенных, и вкусивших дара небесного, и соделавшихся причастниками Духа Святого, и вкусивших благого глагола Божия и сил будущего века, и отпадших, опять обновлять покаянием...» (Евр. 6, 4-6). Но вернемся к нашему вопросу о форме Креста.

Как вам кажется, сколько гвоздей было вбито в руки Спасителя?

Сектант: Один гвоздь был вбит в соединенные руки в запястья. Руки были скрещены, одно запястье с другим, и пробиты этим гвоздем .

Перейти на страницу:

Похожие книги

Конец веры. Религия, террор и будущее разума
Конец веры. Религия, террор и будущее разума

Отважная и безжалостная попытка снести стены, ограждающие современных верующих от критики. Блестящий анализ борьбы разума и религии от автора, чье имя находится в центре мировых дискуссий наряду с Ричардом Докинзом и Кристофером Хитченсом.Эта знаменитая книга — блестящий анализ борьбы разума и религии в современном мире. Автор демонстрирует, сколь часто в истории мы отвергали доводы разума в пользу религиозной веры — даже если эта вера порождала лишь зло и бедствия. Предостерегая против вмешательства организованной религии в мировую политику, Харрис, опираясь на доводы нейропсихологии, философии и восточной мистики, призывает создать по-истине современные основания для светской, гуманистической этики и духовности. «Конец веры» — отважная и безжалостная попытка снести стены, ограждающие верующих от критики.

Сэм Харрис

Критика / Религиоведение / Религия / Эзотерика / Документальное
История Тевтонского ордена
История Тевтонского ордена

Немецкому ордену Пресвятой Девы Марии, более известному у нас под названием Тевтонского (а также под совершенно фантастическим названием «Ливонского ордена», никогда в истории не существовавшего), в отечественной историографии, беллетристике и кинематографии не повезло. С детства почти всем запомнилось выражение «псы-рыцари», хотя в русских летописях и житиях благоверных князей – например, в «Житии Александра Невского» – этих «псов» именовали куда уважительней: «Божии дворяне», «слуги Божии», «Божии ритори», то есть «Божии рыцари». При слове «тевтонский» сразу невольно напрашивается ассоциативный ряд – «Ледовое побоище», «железная свинья», «колыбель агрессивного прусско-юнкерского государства» и, конечно же, – «предтечи германского фашизма». Этот набор штампов при желании можно было бы продолжать до бесконечности. Что же на самом деле представляли собой «тевтоны»? Каковы их идеалы, за которые они готовы были без колебаний отдавать свои жизни? Пришла наконец пора отказаться от штампов и попытаться трезво, без эмоций, разобраться, кто такие эти страшные «псы-рыцари, не похожие на людей».Книга издана в авторской редакции.

Вольфганг Викторович Акунов

Культурология / История / Религиоведение / Образование и наука