Дитя примирения

— Да, — тихо сказал Джеймс. «О, Боже! Да! Пожалуйста!» — кричало все внутри него. В этот самый момент Джеймс Майкл Уайатт почувствовал, что бремя греха, которое он носил долгие годы, исчезло, растворилось, как туман! И над ним сияло безоблачное небо…

* * *

— С ней все в порядке? — спросила Ханна дрожащим, полным беспокойства голосом.

— Сейчас есть небольшой риск, — ответил Джеймс, стараясь, чтобы его голос звучал убедительно и твердо. — Дина еще пару дней останется у нас, ей нужен отдых и особая диета. Мы обо всем позаботимся, Ханна, ни о чем не беспокойся!

Как она может не беспокоиться?!

— Она все еще собирается рожать?

— О да! — ответил Джеймс, смеясь. Давно уже он не чувствовал себя так легко, ему хотелось летать. Он знал, что в какой-то мере это чувство пришло оттого, что теперь он будет помогать новой жизни приходить в этот мир, а не забирать эту жизнь. — Она очень хочет ребенка! Потому мы и принимаем все эти меры предосторожности.

— Вот уж никак не могла предположить, что Дина обратится к тебе за помощью! — сказала Ханна. Джеймс услышал в ее голосе недоверие и одиночество.

— Понимаю твои чувства, учитывая то, где ты меня нашла пару недель назад. Клянусь тебе, клянусь своей жизнью, что не сделаю ничего, что могло бы повредить Дине или ребенку. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обезопасить их обоих. Расходов никаких не будет — все за мой счет.

— Что с тобой произошло, Джеймс?

— Искупление! — последовала пауза. — Дина пришла ко мне с посланием — тем, которого я ждал с тех самых пор, как потерял свою сестру.

Ханна помолчала, потом спросила:

— Могу я с ней поговорить?

— Она сама вам позвонит завтра утром. Я отправил ее в постель, Синтия понесла ей ужин. Дина говорила, что не уверена, поддержите ли вы ее решение — а я не хочу, чтобы она сейчас расстраивалась.

— Можешь сказать Дине, что я полностью ее поддерживаю!

— А Дуглас?

— Ее отец не имеет к этому никакого отношения! — прозвучало жестко и холодно. — А как же клиника, Джеймс? Ты все еще там работаешь?

Джеймсу почудился сарказм в ее тоне.

— Сегодня вечером я сделал только два звонка. Один — Элизабет Чемберс, чтобы уведомить ее о моем увольнении. Второй — тебе.

— Прости… Я просто… — Ханна замолчала, и так все было ясно. Она согрешила меньше, чем Джеймс. Она убила только одного ребенка; он убил сотни, может, даже тысячи…

«Как запад далеко от востока, так удалил я от вас ваши преступления…»

Джеймс закрыл глаза, он был исполнен благодарности. «Спасибо Тебе, Боже! Спасибо Тебе!»

— Я понимаю, — тихо ответил он. — Поверь мне, Ханна, я понимаю тебя! — Его жизнь повернулась на сто восемьдесят градусов за последний час. Теперь он свободен. После стольких лет рабства ему даже трудно было перенести это чувство. Джеймс дал Ханне адрес и номер телефона. — Если вы с Дугласом захотите приехать — пожалуйста, мы вам рады! Наш дом открыт для вас, в любое время суток.

* * *

Ханна положила трубку, ее руки тряслись.

«Искупление», — сказал Джеймс. Ханне хотелось порадоваться за него, но вместо этого она чувствовала только зависть. Если он мог получить искупление, то почему не может она? И почему Дина у них, а не здесь, у себя дома? Ирония этой ситуации поразила Ханну в самое сердце. Она не могла осуждать Джеймса за его подозрения. В конце концов, именно она привела Дину в клинику!

Ханна оглянулась и только сейчас заметила, что Дуглас стоит в двери, ведущей из кухни в гостиную.

— Так к чему я не имею отношения? — спросил он, испытующе глядя на жену.

— Ни к чему, — жестко ответила Ханна, даже не пытаясь скрыть нарастающий гнев. — Твой дипломат в гостиной, ты его оставил там вчера вечером.

Его глаза сузились — от гнева или от боли, Ханна не знала. Впрочем, это ее и не волновало. Прошло то время, когда ее заботило то, что думает или говорит Джеймс.

— Вы говорили о Дине?

— Да. — Ханна посмотрела на него с горькой улыбкой. — Она остановилась у Джеймса Уайатта.

— Кто такой Джеймс Уайатт?

— Старый школьный приятель. — В ее глазах горел вызов. — Ну, давай, Дуглас. Спроси меня, был ли и он моим любовником. Ведь у меня, ты считаешь, их была целая армия?!

Он пропустил ее слова мимо ушей.

— Откуда она его знает?

— Он врач. Мы встретились с ним в клинике, в которую ты нас послал. Интересно, правда, Дуг? Наша дочь хочет сохранить ребенка — и к кому она бежит за помощью? К нему! Ведь она же не может прийти к нам! Не узнав прежде, что ты теперь думаешь о том существе, которое она носит.

Ханна отвернулась и прошла в гостиную. Встала у окна, обхватив себя руками и стараясь успокоиться. У нее было чувство, что она тонет в штормящем море.

Дуг подошел к телефону и вырвал верхний листок из лежащего рядом блокнота. Сунул его в карман и пошел за своим дипломатом.

— Я вернусь поздно!

— Можешь располагать своим временем! — Ханна слегка повернула голову и искоса на него взглянула. — А вообще-то, можешь располагать и всей оставшейся жизнью — мне наплевать!

Дуг прошел через гостиную и вышел в заднюю дверь.