Дитя примирения

— Я люблю вас обоих, Ханна. Можно мне войти?

Она хотела ответить ему отказом, ей вовсе не хотелось с кем-либо общаться — но это было бы невежливо. Чувствуя, что обречена на долгую беседу, Ханна отступила и шире распахнула дверь. Чем раньше она его впустит, тем быстрее он выговорится, тем быстрее он уйдет, а она останется одна. Мысленно проклиная Дуга, Ханна провела пастора в гостиную и пригласила присесть на софу.

— Чашку кофе?

— Пожалуй…

Поджав губы, она пошла готовить кофе. Она не делала никаких попыток заговорить.

— Что-нибудь слышно от Дины?

Ханна открыла шкаф, достала две чашки и блюдца; они зазвенели, когда она поставила их на стойку.

— А разве Дуг тебе не сказал? Она через несколько дней возвращается домой. — Ханна повернулась к Дэну, напряженная и готовая к битве. — И, между прочим, она беременна, — Дуг тебе это говорил? Ее изнасиловали в Иллинойсе. Ее там здорово поддержали, конечно. Декан попросил ее оставить колледж; жених решил, что она осквернена и передумал на ней жениться. И вот она приехала к нам за помощью. Дуглас приказал мне сразу тащить ее в клинику, чтобы сделать аборт и избавиться от всех проблем. Сказал, что у меня большой опыт по этой части! Он рассказывал тебе все это во время вашей вчерашней встречи?

Дэн сидел молча, позволяя ей выговориться. Он надеялся, что она выпустит достаточно пара, чтобы принять потом помощь.

Не получив ответа, Ханна умолкла. Ей было стыдно, она злилась и боролась со слезами. Зачем он пришел? Почему он не займется своими делами и не оставит ее в покое? Она стояла в кухне, ожидая, пока отключится кофеварка. Наполнив чашки, она поставила их на поднос и понесла в гостиную. Когда она ставила поднос перед Дэном, увидела, что забыла сливки и сахар. Она знала, что Дэн любит и то, и другое. Ничего, сегодня обойдется без них! Может быть, горький кофе обратит его в бегство?

— Спасибо, — сказал Дэн, наклоняясь вперед. — Почему бы нам не помолиться?

— Давай, только не надо вслух. — Ханна встала, подошла к окну, сложила руки и уставилась на маленький огородик. Его пора было вскопать, прополоть и пересадить. Может быть, она этим сегодня и займется. Это будет соответствовать настроению; опуститься пониже и вываляться в грязи…

Обращение Дэна к Господу было коротким, но сердечным. Сомкнув руки на коленях, он поднял голову и взглянул на Ханну — она стояла у окна, обхватив себя руками, как будто защищаясь от чего-то.

— Я пришел не для того, чтобы обвинять или осуждать. Я пришел как твой брат во Христе. Я хочу помочь, Ханна, хочу встать рядом с тобой и Дугом. Я вижу, как двое людей, которых я очень люблю, отдаляются, и это меня огорчает!

— Спасибо за заботу, — проговорила Ханна сквозь зубы. — Но слишком поздно…

— Я не смогу ничем помочь, если мы не сможем победить твой гнев.

Ханна повернулась к Дэну.

— Ах, вот оно что! Значит, именно к такому решению вы пришли вчера вечером. Может, тебе лучше проконсультировать Дугласа — как ему справляться с гневом?! Пусть сначала он от этого избавится!

— Дуглас будет приходить на консультации один раз в неделю, начиная с этого вечера.

Эти слова охладили ее. Дуглас — и консультации? Когда раньше она ему это предлагала, он всегда отказывался. Считал, что они сами могут решить свои проблемы.

— Я хочу, чтобы ты тоже приходила.

Ханна снова разозлилась.

— Да нет уж, спасибо. Я не хочу быть с ним в одной комнате. Мне до смерти надоели всякие обвинения!

— К чему хорошему может привести твой гнев, Ханна?

Она знала ответ, глаза наполнились горячими слезами.

— Теперь мне уже все равно.

— А я думаю, что нет!

— Конечно, — горько сказала Ханна. — Ты ведь лучше знаешь, что я чувствую! Или дело совсем в другом? — она цинично усмехнулась. — Что скажут люди, если семейные пары в церкви начнут разводиться? Ведь мы же хотим быть примером этому миру, не так ли? А то, не дай Бог, люди в миру поймут, что мы такие же, как они.

Глядя на Дэна, она ожидала реакции. Реакции не последовало.

Устыдившись, Ханна отвернулась. Какая польза от всего этого?

— Ты не можешь этого понять, Дэн. Ты даже приблизительно не понимаешь, что я чувствую — так же, как и Дуг не понимает!

— Бог все знает, Ханна. Нет ничего нового под солнцем. Он прекрасно понимает, что происходит в каждом сердце.

— Вот именно этого я и боюсь.

— Не надо бояться.

— Тебе легко говорить! — Если Бог хотя бы отдаленно напоминает людей, которых видела Ханна за свою жизнь, то у нее нет никаких шансов. Она совершила непростительный грех. Она забрала жизнь у своего ребенка. И по какой причине? Боязнь позора, стыд, страх… Все это, и еще другое. Но никакая причина, никакие обстоятельства не достаточны, чтобы ее оправдать. Ничто не может заставить замолчать эти голоса, которые продолжают кричать внутри нее: она виновна… в убийстве.

Мало того, она еще уговаривала дочь повторить свой путь.

— Господь любит тебя, Ханна!

Она снова отвернулась и уставилась в окно на задний двор.

— Сколько раз я это уже слышала… Но это ничего не значит. Дуглас тоже говорил, что любит меня. Это все слова, просто пустые слова…