Дорогой мой Бонхёффер,
Я начну ответ с конца: могли бы вы стать другом и оставаться другом коммуниста? Да! Француза? Да! Мусульманина, индуиста, язычника-батака? Думаю, что смогли бы. А другом христианина, немца, «предавшего Евангелие»? Нет, я себя таковым не считаю, но я всей душой протестую против того, чтобы нынешние отношения между противоборствующими сторонами в Церкви рассматривались в свете стиха 10:35 Евангелия от Матфея [37] . Возможно, нас разделяет бездна, и все же этот спор не может разорвать родственные отношения и узы дружбы. Мы находимся на разных полюсах в умственных вопросах, но не в вере! Итак, даже будь вы фанатичным приверженцем Исповеднической церкви… Я бы не видел в этом причины рушить наши с вами отношения. Не вижу в этом никакого смысла. Слишком невысоко я ставлю интеллектуальные баталии по сравнению с тем, как высоко я ценю подлинную тайну нашего призвания и исторической миссии, чтобы думать иначе.
2. Разумеется, я составлял окружное послание в согласовании с Геккелем и с целью помочь собратьям за рубежом разобраться в этой борьбе и в позиции властей нашей Церкви. Я ни в малейшей мере не стыжусь такого «альянса», даже если он навлекает на меня подозрение в излишней амбициозности…
3. Если уж вы именуете меня невинным юнцом, то я готов назвать вас наивным дитятей: как можно отождествлять Исповедническую церковь с Христом, а администрацию Мюллера с Велиаром? Лишь однажды в своем письме вы признали, что Исповедническая церковь может также превратиться в тактический маневр, к которому присоединятся всякого рода люди. Неужели не видно, что это уже произошло, что сюда вошли самые разные умы, от [теологически либеральных] неопротестантов до [консервативных фундаменталистских] сект освящения и фанатиков исповеданий и все они работают совместно? Исповедническая церковь ничуть не более истинная, чем Немецкая Христианская Церковь – истинная Церковь спрятана внутри каждой из них»305.
Кое-какие слова Рёсслера били в цель, особенно его замечания насчет Исповеднической церкви. Ответ Бонхёффера не сохранился, но, возможно, отчасти его ответом стало действие – он отошел от церковной борьбы и занялся подготовкой молодых семинаристов Исповеднической церкви, наставляя их быть учениками Иисуса Христа, чтобы они затем пошли и научили других. Вскоре Бонхёффер всецело занялся этим.
Осенью 1934 года, когда он все еще был поглощен церковной борьбой, Бонхёффер успевал справляться с пастырскими обязанностями в Лондоне. В церкви Святого Павла он участвовал в хоровом исполнении «Реквиема» Брамса, работал с беженцами в приходе Святого Георгия.