Дивеевская тайна и предсказания о Воскресении России. Преподобный Серафим Саровский Чудотворец

После литургии старец принимал сестру дивеевскую Ирину Васильевну и передал ей 200 р. ассигнациями на покупку хлеба для Дивеевской общины. Затем был у старца иеромонах Высокогорской Арзамасской пустыни Феоктист. Прощаясь с ним, старец сказал ему: «Ты уж отслужи здесь». Торопясь домой, иеромонах от этого отказался. Тогда старец промолвил: «Ну, так ты завтра в Дивееве отслужишь». Не поняв его слов, иеромонах отправился в путь. Для ночлега он остановился в деревне Вертьянове, у самого Дивеева, и на следующее утро тронулся дальше. Вдруг без всякой причины оборвалась завертка у его саней, выпряглась лошадь, и он должен был остановиться в Дивееве. Тут он услышал о кончине старца Серафима, и плачущие сестры Дивеевские просили его отслужить по старце панихиду. Так сбылось сказанное ему накануне старцем слово: «Ну, так ты завтра в Дивееве отслужишь». Была еще в этот день у старца одна из дивеевских сестер, и старец сказал ей: «Матушка, какой нынче будет новый год. Земля постонет от слез». Инокиня не поняла, что старец говорит про свою кончину. Как провел старец Серафим последний вечер своей жизни — известно из свидетельства его соседа по келье, отца Павла. Келья отца Павла имела сени общие с кельей старца Серафима, а самые кельи были разделены глухою стеною. Отец Павел был хороший монах, смиренный, никого не осуждавший. Старец доверял ему и говаривал о нем: «Брат Павел за простоту своего сердца без труда войдет в Царствие Божие. Он никогда никого не судит и не завидует никому, а только знает собственные грехи и свое ничтожество». Он не был собственно келейником, так как келейника у старца никогда не было, но отец Павел, случалось, по соседству помогал кое в чем старцу, оказывал ему кое-какие услуги. Этот отец Павел не раз предупреждал старца, что от его привычки оставлять в своем отсутствии много горящих свечей в келье может случиться пожар (старец постоянно теплил у себя много свечей за своих духовных детей). На это старец всегда давал такой ответ: «Пока я жив, пожара не будет. А когда я умру, кончина моя откроется пожаром».

Судя по-человечески, отец Павел имел тем более причин опасаться пожара, что келья старца была завалена таким легко воспламеняемым материалом, как холсты, которые ему во множестве приносили по усердию своему крестьяне.

Отец Павел заметил, что 1 января старец Серафим три раза выходил из кельи к тому месту, которое им было выбрано для погребения, и, стоя там некоторое время, смотрел в землю. Вечером отец Серафим пел в своей келье победные пасхальные песни. «Воскресение Христово видевше», «Светися, светися, новый Иерусалиме», «О Пасха велия и священнейшая» — и еще другие радостно-победные церковные песни. Что ощущала в эти часы душа старца?.. Он шел от бедствий земли в отчизну, красоту которой уже познал в дивных видениях. Чудные песни ангелов уже долетали до его слуха, и трудно представить себе великость той духовной радости, какою трепетало в эти часы его благодатное существо.

Его кончина должна была быть без свидетелей. И что могло быть лучше: на молитве, наедине с тем Богом, Которому единому он служил на земле, Кому предпочел все земное, к Кому рвался, Кого желал, по Ком тосковал и к Кому теперь шел на вечное, неразрывное соединение.

Настало утро 2 января 1833 года. Отец Павел, выйдя из своей кельи, чтоб отправиться к ранней обедне, почувствовал запах дыма в сенях. Запах шел из кельи отца Серафима. Отец Павел попробовал отворить дверь. Она была заперта изнутри крючком.