Диверсанты Сталина: НКВД в тылу врага

При подготовке партизанских формирований иногда учитывалось, что данные формирования могут перерастать в войсковые части, способные вести боевые действия и на фронте. Однако практика Великой Отечественной войны показала неэффективность действий партизанских формирований в случае использования их как кадровых армейских подразделений. Так, например, начальник оперативно—чекистских групп по Витебской области капитан госбезопасности С. В. Юрин 16 мая 1942 года докладывал в Центр о том, что «перевод руководством 4–й ударной армии партизанской бригады т. Шмырева на методы позиционной войны отрицательно сказался на оперативно—боевых качествах бригады и моральном духе партизан».[81] Более того, противник умышленно старался объединить партизанские отряды и бригады в крупное соединение армейского типа, чтобы покончить с ними одним ударом.

Занятия не ограничивались только тактической подготовкой диверсантов. Она была частью военной доктрины страны и должна была обеспечиваться комплексом мероприятий политического, военно—стратегического и экономического характера.

Одновременно с подготовкой партизанских кадров и средств борьбы с противником на случай войны разрабатывались и совершенствовались мобилизационные планы, предусматривающие использование партизанских формирований; принимались меры к тому, чтобы задания, включенные в мобилизационные планы, при необходимости были быстро доведены до исполнителей и материально обеспечены.

Оперативниками транспортных отделов ОГПУ активно вербовалась агентура на железных дорогах к западу от линии тыловых укрепленных районов из подготовленных к диверсионной деятельности специалистов—железнодорожников, без которых не мог обойтись противник (стрелочники, дежурные по станциям, паровозные машинисты, связисты, путевые рабочие и т. д.), которые, используя самодельные мины замедленного действия, зажигательные средства и подручные материалы и инструменты, могли бы совершать диверсии, оставаясь вне подозрения контр—. разведки противника.[82]

Широко использовались новые достижения в технике. Были сконструированы так называемые угольные и другие мины, которые партизаны могли сами изготавливать в тылу врага. Успешно применялись угольные мины группой Константина Заслонова, оперировавшей в Белоруссии.

Особое внимание обращалось на средства радиосвязи. Уже в начале 1930–х годов считалось, что радиосвязь с Большой землей — основной вопрос организации партизанской борьбы. Несмотря на это, особенно в первый год Великой Отечественной войны, проблема нехватки радиосредств оставалась очень острой. Из—за этого недостатка эффективность партизанской разведки зачастую равнялась нулю.

Важное значение придавалось заблаговременной закладке в полосе между границей и линией укрепленных районов запасов материальных средств для будущей партизанской борьбы.

Предварительно были проверены способы обеспечения сохранности материальных средств, помещенных в тайники. Закладку тайников проводили командный состав партизанских формирований под руководством инструкторов и специальные группы разведотдела штаба Украинского военного округа, ОГПУ УССР и дорожно—транспортные отделы ОГПУ Юго—Западной железной дороги.[83]

Общее количество заложенных материальных средств на Украине и в плавнях Бессарабии составило сотни тонн. В некоторых районах в 1930–1933 годах было заложено больше средств, чем там получили партизаны за все время Великой Отечественной войны. Это, в первую очередь, относится к районам Олевска, Славуты, Овруча, Коростеня.[84]

Большинство этих баз с оружием, боеприпасами, взрывчаткой было уничтожено накануне войны. В 1937–1938 годах была разрушена и сама система подготовки партизанских кадров. Главной причиной стала смена военной концепции, не допускавшая ведение войны на собственной территории. Но сама эта концепция была порождением атмосферы страха, сопровождавшегося террором в отношении собственного народа.

Практически все партизанские кадры были уничтожены в результате репрессий в 1937–1938 годах. Были репрессированы многие работники Генштаба, НКВД, секретари обкомов, которые в начале 30–х годов занимались подготовкой к партизанской войне, а также командиры Красной Армии, имевшие специальную партизанскую подготовку. Была ликвидирована сеть партизанских школ во главе с компетентными руководителями. Были расформированы партизанские отряды и группы.[85]

Поэтому многие руководители партизанского движения в годы Великой Отечественной войны ничего не знали о заблаговременной подготовке к партизанской борьбе, проводившейся в СССР в конце 1920–х — начале 1930–х годов.[86]

Частично уцелели лишь те партизанские кадры, которым довелось принять участие в первой вооруженной схватке с фашизмом в Испании, в частности А. К. Спрогис, С. А. Ваупшасов, Н. А. Прокопюк, И. Г. Старинов и ряд других.