Дивный цветок дикого Севера

— Да. Я всегда буду ее любить. Наверное, как и ты будешь всегда любить Кена. В какой-то степени я понимаю, что ты чувствуешь, но, откровенно говоря, все равно паршиво слышать имя племянника после такого классного секса.

— Прости, — снова всхлипнула девушка.

— Прощаю, — тихо ответил Эрик.

Они молча сидели обнявшись, пока Нори не успокоилась, пока не высохли слезы.

— Можно я останусь здесь сегодня? — тихо спросила девушка. — И потом — тоже? Я хочу быть с тобой, Эрик. Очень-очень. Правда.

Он чуть улыбнулся, умиляясь ее детскому попрошайничеству, не в силах отказать.

— Оставайся, Цветочек, — позволил Эрик. — Я тоже устал быть один.

Не сговариваясь, они разомкнули объятия. Нори натянула трусики, собиралась надеть рубашку, но Эрик выдал ей свою чистую майку с длинным рукавом. Она поблагодарила его, не глядя в глаза. Старший расстелил спальник, дождался, пока Нори уляжется рядом, накрыл их сверху одеялом. Девушка крепко прижалась к нему, уткнувшись носом в подмышку. Она сто раз пыталась заговорить, что-то сказать ему, но так и не раскрыла рта. Каждая мысль казалась нелепой. Нори снова и снова старалась придумать что-то, оправдаться лучше, как-то поддержать его, обнадежить, но в итоге обнаружила, что Эрик ровно дышит, и его тело расслаблено, спокойно во сне. Девушка разочарованно вздохнула, но одновременно порадовалась. Ей очень хотелось надеяться, что он отпустил ситуацию, раз позволил ей остаться и так скоро заснул.

Сама же Нори еще долго лежала с открытыми глазами, пытаясь понять, откуда в ее сознании всплыло имя Артура. Наверное, она слишком часто вспоминала их первую близость, когда он был таким порывистым и страстным. Когда говорил те же слова, что и Эрик, тем же голосом. У Артура он был чуть более хриплым из-за сигарет, но все равно похожим. Остаточная память сыграла с ней злую шутку. Ни за что на свете она не назвала бы Эрика именем племянника. Это было омерзительно, жестоко, нечестно. Он не заслуживал такого. Старший дал ей работу и покровительство, а сегодня еще и ублажил ее так, как не мог (или не желал) Артур. И чем она ему отплатила? Засыпая, Нори решила, что будет стараться изо всех сил загладить свою вину. Она заставит Эрика забыть об этом недоразумении. Он не пожалеет, что пустил ее в свою палатку, свою постель, свою жизнь.

Нори проснулась по привычке раньше всех. Она томно улыбнулась, с удовольствием ощущая жар мужского тела и тяжелое кольцо сильных рук. А еще в ее бедро упиралась бодрая утренняя эрекция Старшего. Томная улыбка Нори превратилась в коварный оскал. Девушка прижала губы к теплой груди Эрика, прокладывая дорожку поцелуев вниз, и задержалась на животе, довольно усмехнувшись, когда предводитель Ястребов зашевелился, просыпаясь. Нори погладила его рукой, чуть сжимая мошонку. Она не особенно любила минет. Артур обычно предпочитал делать это быстро и жестко. Нори чуть тряхнула головой, выкидывая все мысли о бывшем Командире, сосредотачиваясь на настоящем.

Ей вспомнился утренний офис и почти парализованный от ее напора Эрик. Он, наверное, был бы рад тогда остановить Нори, но определено у него не было на это сил. Тогда она чувствовала себя его королевой, упивалась властью. И очень хотела повторить этот опыт.

— Хей, ты где? — услышала она хриплый ото сна голос Эрика, приглушенный одеялом. — Оу… Черт, Нори.

Он дернулся, едва она накрыла губами головку, но не остановил ее. Нори было приятно думать, что он не только не может ее прервать, но и не хочет. Она втянула его в рот почти до конца, начиная плавное, влажное скольжение. Иногда она помогала себе рукой, но потом поняла, что Эрику больше нравится, когда она играет его яичками и давит на точку чуть ниже за ними. Нори мысленно посмеивалась, слыша, как он глухо ругается, то проклиная ее, то боготворя. Это было лучшей музыкой, лучшей мотивацией. Она получала удовольствие от процесса, сама себе удивляясь.

— Нори, — угрожающе зарычал Эрик, и она поняла, что он на грани.

Девушка втянула щеки, доводя его до пика, глотая все, что он давал ей, почти мурлыча от удовольствия, а потом выпустила его изо рта, облизнулась и стала пробираться наверх.

— Воздух, свежий воздух, — хихикала Нори, выбравшись из-под одеяла.

— Ты невероятная хулиганка, — посмеивался с ней и Эрик.

— Знаю. Отшлепаешь меня попозже. Овсянка сама себя не сварит. Пора вставать.

Нори было дернулась, чтобы выбраться из спальника, но Эрик задержал.

— Рано, — сказал он, накрывая ее рот своим.

Они целовались долго и сладко, смакуя друг друга, растворяясь друг в друге. Нори прижалась к нему всем телом, запустив пальчики в его мягкие волосы. Тая, млея. Эрик нехотя отстранился, несколько раз чмокнув ее в губы, в нос, щеки, лоб.

— Теперь иди. Отпускаю, — нехотя разжал он руки.

— Спасибо, Старший. Очень мило с твоей стороны, — издевательски козырнула ему Нори, вылезая из походной постели.