Для прессы

— Брейди Максвелл. Я встретил Брейди Максвелла. Но он конгрессмен, — тихо произнес Хайден. — Он действующий Конгрессмен.

Его глаза нашли ее, и она перестала дышать. Она оказалась прикована его взглядом. Он завладел ее внимание, и все, что ей хотелось сделать – это убежать и спрятаться. Она была сама виновата.

— Два года назад он только баллотировался в Конгресс. Это было твое первое репортерское задание. Я был с тобой. Он наш политик, — сказал он, боль просачивалась все глубже и глубже в каждом слоге. — Скажи, что это не он, Лиззи. Скажи, что это не он.

Лиз просто молча стояла. Что она могла сказать? Она не могла подтвердить эту историю, и она не могла больше лгать.

— Брейди Максвелл, — произнес Хайден так, будто до сих пор не мог в это поверить. — Ты же ненавидела его. Ты была не согласна со всем, что он говорил. Ты написала несколько потрясающих статей, практически высмеивая его работу, и ты все равно переспала с ним?

— Хайден…

— Расскажи, как это произошло? — сказал Хайден. — Я просто не понимаю, как ты могла с интервью, написания этих статей, в конечном итоге оказаться у него в постели.

Лиз закусила губу и отвернулась.

— Я встретила его в клубе, в который мы пошли после пресс-конференции.

— Ты встретила его, трахнулась с ним, а потом написала эти статьи? — в недоумении спросил он.

— Нет, нет, нет. Я поехала с тобой в ту ночь. Но после этого, я встречалась с ним летом, пока он продолжал работать на предвыборную кампанию. Нас просто занесло.

— Вы занимались этим все лето и вас никто не поймал?

— Его пресс-секретарь и адвокат застукали нас, но кроме них никто. Я использовала выдуманное имя, Сэнди Кармайкл, поэтому никто не мог выследить меня, — прошептала она.

Когда она произнесла это, это звучало намного хуже, чем было на самом деле.

— Выдуманное имя? Ты осознаешь, как это безумно звучит? — вспылил Хайден. — Боже, ему разве уже не тридцать? Тебе даже было незаконно пить в его компании. — Он вцепился рукой себе в волосы.

— Двадцать семь, — прошептала она. — Ему было двадцать семь.

— Не защищай его! — крикнул Хайден. — Тип манипулировал двадцати однолетней студенткой, которая написала о нем плохую статью, чтобы перетащить ее на свою сторону.

— Он не манипулировал мной, — сказала она, не в силах остановить себя.

— Ты так погрязла, что даже не замечаешь этого. Влиятельный хер увидел молоденькую бесхарактерную девчонку и захомутал ее, просто пару раз трахнув ее. — Он покачал головой. — Он использовал тебя.

Лиз сжала кулаки. Она не могла даже думать об этом. Нет. Все было не так. Брейди любил ее…по-своему. Он не использовал ее. Она должна была помнить об этом. Все было по-другому. Со стороны было легко судить их отношения и сделать ее жертвой. Но она никогда не чувствовала себя жертвой с Брейди. Ни разу.

— Нет, — выдохнула она.

— Тогда объясни мне, что случилось в октябре. Он попытался трахнуть тебя, ты сказала нет, и тогда ты согласилась больше не встречаться с ним, что я полагаю, означает, он сказал тебе проваливать. Звучит так, что он пришел за тем, что хотел, но не получил этого.

— Хайден, хватит.

— Я говорю все как есть, — сказал Хайден, схватив ее за плечи и заставляя снова посмотреть на него.

Его хватка стала жестче и она вздрогнула.

— Хайден, отпусти, — всхлипнула она.

— Поэтому мы не могли быть вместе до выборов? Поэтому ты так долго сопротивлялась мне? Блять, это поэтому у меня столько месяцев не было секса?

Она попыталась выкрутиться из его захвата, но он крепко ее держал.

— Отвечай. Ты должна мне это. По этой причине? Все это было из-за Брейди?

Лиз съежилась от его слов. Она надеялась, что он никогда не придет к такому выводу.

— Хайжен, ты делаешь мне больно!

Он отпрянул от нее и пересек комнату. Он положил  руку на тумбочку и наклонился вниз. Лиз тяжело сглотнула. Ей хотелось, что-нибудь произнести, хоть что-нибудь, чтобы стало лучше, но ей было не чего сказать.

— Что это? — спросил Хайден.

И потом Лиз увидела, что он держал в руках, ожерелье, которое она оставила там, когда Виктория позвала ее дней. — Это не мои медальоны.

— Я знаю, — ей удалось произнести.

Хайден повернулся к ней и потряс ожерельем как обвинением.

— И это тоже? Поэтому ты носила его до выборов, а потом ни разу не надевала?

Лиз закусила губу и отказалась отвечать, но ее молчания было достаточно. Хайден бросил ожерелье через всю комнату, и оно ударилась о стену, и упало на ковер. Лиз ахнула и закрыла рот.

— Все это время я думал, что ты просто не была готова к отношениям, и поэтому ты не была готова ко мне физически. Но ты просто хранила себя для него.

— Прости меня, — прошептала она.

Ей больше нечего было сказать. Она ранила его, растоптала его. Отсюда не было пути назад.

— За что ты извиняешься? За поцелуй? За измену с ним? А как на счет эмоциональной измены на протяжении всех наших отношений?

— Да. Я не знаю, — запнулась она.

Она не просила прощения за Брейди и по-прежнему ненавидела причинять боль Хайдену. — За все это.

Он снова повернулся к ней, крепко схватил ее за подбородок, и взглянул в ее кристально голубые глаза.