Длинные тени лжи

Эмзи басовито хихикнул и с шуршанием нырнул обратно к кителю. Не Эмзи, конечно, а МЗИ — материализованное заклинание информационное, но пушистик получился милым и обаятельным — лохмы рыжеватой шерсти, из которых торчали крошечные лапки, куцый хвост, уши-локаторы и огромные, влажные лиловые глаза, поэтому быстро приобрел нормальное имя. Недавнее изобретение магконтроля, Эмзи облегчил как поиск неизвестно куда пропавших сотрудников (где и в каком бы состоянии ты не валялась, пушистик появится в твоем кармане или еще где, хоть на голове, и передаст информацию о том, куда тебя демоны утащили), так и обмен информацией.

Чердак был залит закатным красным светом, в алых полосах плясали пылинки…много…целые стада пылинок, если честно. Протянувшаяся по полу теплая полоса с укором спотыкалась об башню плесневелых тарелок, расползаясь глубокой тенью.

— Надеюсь, сюда никто, кроме меня, не залезет. — задумчиво пробормотала я, разглядывая зарождение новой плесневой Империи. — иначе придется мне новую квартиру искать…

Однако время начинало поджимать, а мне еще в Управление мчаться.

На ходу заправляя рубашку в штаны, я скатилась с лестницы, едва не улетев кувырком. Хвойного цвета китель занял законное место на моих плечах, темные волосы стянулись в тугую косу, спасибо создателям бытовых магических плетений, а ключ снова завалился за подклад, поэтому дверь я просто захлопнула и выпала в рыже-розовое, золотое, невыносимо яркое марево.

Улицы еще бурлили, но уже устало и как-то расслабленно — торговцы сворачивались, мимо прогрохотал груженой тележкой гончар; светлая крупная собака проводила крадущуюся мимо кошку осоловелым взглядом. Невыносимо пахло какой-то выпечкой, но девчонку, обычно стоявшую на углу с подносом разной быстрой снеди, видно не было.

Дойдя до угла, я увидела медленно удалявшуюся дальше по улице хрупкую лоточницу. Голод как на крыльях донес меня до нее в несколько прыжков.

Разжившись двумя оставшимися пирогами и даже не уточнив, что у них внутри, я вгрызлась в один из них и побрела по Мануфактурной, стараясь шевелить ногами побыстрее, а челюстями, наоборот, помедленнее, но сбилась на прогулочный шаг.

Лето скоро уступит дорогу осени — как только солнце садилось, с реки начинало тянуть промозглым холодком. Пробираясь сквозь еще зеленый сад, то и дело наступала на первые хрусткие листочки.

А осень в Йоннри это то время года, когда хочется собрать вещи и уехать куда-нибудь, где окружающий мир будет выглядеть не так отвратительно.

С приходом регулярных дождей запах тухлой воды распространялся на весь город. Жидкая грязь протекала через швы ботинок, какие бы заклинания на них не накладывали; помои, куски газет и остатки еды смешивались в какую-то жуткую склизкую бурду, влажность проникала сквозь любую одежду, заставляла постоянно ежиться и регулярно лечить простуду. Над серым, неприкаянным городом повисало низкое облако черного дыма из многочисленных труб; мокрые и жалкие деревья стучали в окна, вздрагивая от порывов ветра.

В общем, на службе я появилась в окончательно рухнувшем расположении духа. Полупустой коридор с серыми стенами навевал ассоциации с домами умалишенных, из-под каждой перекошенной двери в облезлой краске дуло. Несколько осветительных шаров разгоняли стылый полумрак, но один из них уже отчаянно взывал о помощи треском и неритмичным морганием, обещая в ближайшее время пасть в неравной борьбе.

— Здравствуй, дом родной! — пропела я и ввалилась в общий зал.

На удивление пусто. Пройдя между рядами столов, толкнула дверцу в дальнем углу.

— …потому что жрать готовить надо, а не в штанах жопой…

Миккел, сидевший лицом к двери, первым подозрительно закашлялся, делая рукой какие-то непонятные знаки. Гневная реплика оборвалась на полуслове, а спина ее автора отчетливо напряглась.

— Архона-лин, мы вас заждались. — напевно проговорил шеф и повернулся лицом ко мне. Миккел прекратил подавать сигналы всем телом и окаменел в кресле.

— Корхадо-лин. — я склонилась в традиционном шинарском приветствии, прижав правую руку к щеке, а левую протягивая вперед, ладонью вверх. Шеф скрежетнул зубами, хотя на скуластом лице с узкими щелками глаз не отразилось никаких эмоций. Миккел изо всех сил смотрел в стену, но глаза так и шныряли от шефа ко мне. Раз он тут, значит и в патруль идем вдвоем, опять придется всю ночь увиливать от расспросов.

— Прошу прощения, что оторвала вас от крайне…интересного разговора. — я аккуратно, по большой дуге, обошла шефа и рухнула на стул, который выглядел относительно крепким.

— Ничего — ничего, это было обсуждение рабочих моментов. — Мелкие зубы блеснули в дежурной улыбке. Узкая желтоватая ладонь прижата к груди. Ах, «искренность моих намерений не должна подвергаться сомнениям», значит?

— Нисколько не сомневаюсь. — пробормотала я, прикладывая словно в рассеянности пальцы ко лбу, потом к уху — и опустила руку, сжав кулак. Я вижу ваши низкие намерения, они не затуманят мой мозг, уши мои не должны слышать столь отвратительных речей…съел?