Днем казак, ночью - волк (СИ)

   Лейтенант Коменж, доставив Бруселя в Сен-Жерменскую тюрьму, как это ему было приказано кардиналом и королевой, возвратился в Лувр. Там он доложил Анне Австрийской в присутствии Мазарини об аресте советника Бруселя и о своем чудесном спасении. Услышав о героизме, проявленном д*Артаньяном, кардинал заметил:

   -Кажется, ваше величество, вы поступили правильно, приказав зачислить этого молодого человека в роту мушкетером де Тревиля. Он не замедлил выразить свою признательность за это в самом приемлемом виде.

   -Правда,- добавил де Коменж,- ради объективности следует сказать, что всех нас спасли от верной гибели два каких-то незнакомца, которые словно могучие рыцари древних сказаний , моментально усмирили бунтовщиков. Я так и не узнал их имен ибо, разогнав толпу, они и сами куда-то удалились.

   Однако королева не особенно внимательно слушала Коменжа, ее обуревали гнев и возмущение.

   -Как они посмели напасть на офицера короля?- воскликнула она, сжимая кулаки.- Разве они больше не мои подданные? Это ведь бунт! Их необходимо всех усмирить силой оружия!

   Кардинал сделал знак Коменжу, что тот свободен, а, когда лейтенант ушел. озабоченно сказал:

   -Кажется, мы сделали ошибку, арестовав этого Бруселя. Оставаясь на свободе, он был менее опасен, чем находясь в тюрьме.

   Не обращая внимания на причитания королевы, он возвратился в свой дворец и приказал вызвать к себе мушкетера д* Артаньяна.

   К счастью, молодой мушкетер, прислушавшись к совету, Серко не особенно налегал на бургундское, поэтому, наведавшись в казармы мушкетеров и, узнав о том, что его вызывает к себе кардинал, быстро привел себя в порядок и вечером прибыл в Лувр. В приемной кардинала его встретил Бернуин, камердинер Мазарини, молча распахнувший перед ним дверь кабинета.

   Ответив кивком на приветствие мушкетера, кардинал, оставаясь сидеть в кресле, внимательно оглядел ладную фигуру молодого человека, выдававшую скрытые силу и ловкость, несмотря на его юношескую стройность и даже кажущуюся хрупкость. Д*Артаньян был среднего роста, с хорошо развитым плечевым поясом и узкими бедрами, что выдавало в нем человека с хорошей физической подготовкой. Лицо его, совсем юное, с очерченными скулами и волевым подбородком, возможно, не было особенно красивым, но дышало дерзкой отвагой, а большие темно-карие глаза выдавали живой ум и проницательность.

   -Так, так, молодой человек,- нарушил молчание кардинал,- едва одев форму мушкетера, вы уже успели оказать важную услугу его величеству королю.

   -Моя жизнь принадлежит моим королю и королеве, - с поклоном ответил юноша,- я просто исполнял свой долг.

   -И хорошо исполнили,- заметил Мазарини,- ее величеству доложено о вашем подвиге и она осталась очень довольна тем, что не ошиблась, зачислив вас в роту королевских мушкетеров.

   -Мне известно о том, что, если бы не ваше высокопреосвященство, - вновь поклонился д*Артаньян,- то это назначение могло и не состояться. Весьма признателен вам за это и всегда готов оказать услугу вашему высокопреосвященству.

   "Гм,- подумал кардинал,- он весьма доходчиво дал почувствовать разницу между королем. королевой и мной. Однако, хитрая бестия этот гасконец!"

   Однако вслух он произнес совершенно другие слова:

   - Скорее всего, вам представится такая возможность гораздо раньше, чем вы думаете. Но в этом мире за все приходится платить, поэтому обещаю, что, если я буду требовать от вас услуг, то за их выполнение вы будете по достоинству вознаграждены.

   Д* Артаньян выжидательно посмотрел на него и кардинал после паузы продолжил:

   -Здесь,- он слегка выдвинул ящик стола,- лежит патент на должность лейтенанта королевских мушкетеров. Он не заполнен и, чья фамилия будет в нем указана, впредь зависит только от вас.

   Д*Артаньян молча поклонился, но в голове его предостерегающе прозвучали слова де Тревиля. сказанные накануне о том, что Мазарини редко выполняет свои обещания.

   -Так вы готовы мне служить?- прямо спросил кардинал, решив, что почва для такого вопроса уже достаточно подготовлена.

   -Да, если только поручения вашего преосвященства не будут противоречить понятиям чести дворянина.

   -Вы полагаете,- поморщился Мазарини,- что я стану поручать вам выполнение низких, неблаговидных поступков, вроде кого-то убить или ограбить? Будьте спокойны, вы мне нужны совсем в другом амплуа. Вы станете шпагой в моей руке, которая будет надежной охраной меня, королевы и короля, вот в чем должна заключаться ваша служба. Вы уже доказали, что один стоите, по меньшей мере, четырех королевских гвардейцев, а таких людей, как вы в моем окружении нет.

   -Готов служить вашему преосвященству,- теперь уже вполне искренне сказал мушкетер, глядя в глаза кардиналу.

   -Вот и отлично. С этой минуты вы будете постоянно находиться при мне и действовать по моим приказам. С де Тревилем я все это улажу.

   После непродолжительной паузы он вдруг внезапно спросил:

   -Скажите, вам известен некий де Люпугрис?

   Д*Артаньян замялся, не зная, как ему поступить, но в это время дверь кабинета открылась и на пороге появился встревоженный Бернуин.