Дневник. 1873–1882. Том 2

Предполагавшееся в прошлую среду совещание по студенческим делам не состоялось по случаю внезапной болезни Валуева. Первая неделя рождественских праздников прошла довольно тихо, по крайней мере в нашем доме, чему отчасти причиной была болезнь дочерей. Только вчера, в субботу вечером, заехал я на полчаса в 3-ю военную гимназию взглянуть, как молодежь чистосердечно веселилась, а сегодня проведем вечер в семейном кругу и будем наслаждаться пением Прянишникова. Так простимся со старым 1878 годом.

1879 год

4 января. Четверг. Год начался с надежд на мирный оборот политических дел. Во все последние дни, каждое утро, собирались у государя князь Горчаков, Гирс и я в присутствии наследника цесаревича; читали телеграммы князя Лобанова о переговорах его с турецкими министрами и проекты ответов. Посол наш уже теряет терпение; он объявил туркам, что не допускает более споров по статьям, по которым состоялось уже соглашение. По всем вероятиям, на днях договор будет подписан.

На второй день года при докладе моем государь показал мне телеграмму, полученную императрицею от моей старшей дочери из Костромы. Она просит настоятельно разрешения отправиться на Нижнюю Волгу, чтобы от имени императрицы, председательницы российского Красного Креста, помогать больным в местностях, где свирепствует эпидемия, или, как многие ее называют, чума. Императрица пожелала лично со мною переговорить по этому предмету; после обедни и завтрака я пошел к ее величеству и был совершенно успокоен ею: она решила отвечать моей дочери, что не считает своевременным ее предположение и советует ей выждать разъяснения обстоятельств. Надеюсь, что дело тем и кончится.

Вчера, 3-го числа, был во дворце большой обед по случаю годовщины прошлогодних блестящих битв гвардии под Филиппополем. Приглашены были все офицеры Преображенского полка и Гвардейской артиллерии.

Сегодня после моего доклада была встреча на железнодорожной станции великого герцога и герцогини Мекленбург-Шверинских. Прямо со станции отправился я на совещание, назначенное у Валуева по студенческим делам. Мы сидели до шестого часа; говорили много и пришли к решению никаких новых мер не принимать.

6 января. Суббота. Ни вчера, ни сегодня не было дипломатических известий, а потому не было и совещаний у государя. Сегодня утром происходила обычная крещенская церемония; но государь, по нездоровью, не выходил на иордань. К обеду был я приглашен во дворец вместе с несколькими служившими на Кавказе генералами по случаю полкового праздника Кабардинского пехотного полка. Само собою разумеется, что предметом разговора был исключительно Кавказ. Императрица не вышла к столу.

8 января. Понедельник.

Вчера был официальный (первый) прием у турецкого посла. Я не счел нужным явиться к нему на поклон; да, кажется, и не я один воздержался от посещения представителя падишаха.

Сегодня утром, во время моего приема в канцелярии Военного министерства, государь прислал за мной. Я нашел во дворце князя Горчакова и Гирса. Мы были приглашены по поводу полученных вчера донесений от генерала Кауфмана, который доставил копии с полученных им писем Шир-Али-хана и генерала Разгонова с пути их из Кабула к нашим границам. Генерал Кауфман придает особенную важность прибытию эмира в русскую столицу и видит в этом факте знамение русского влияния на Востоке. Канцлер и Гирс не разделяют этого взгляда и настаивают, чтобы не дозволять Шир-Али-хану продолжать путешествие.

Я высказал мнение, что можно, конечно, под какими-нибудь предлогами замедлить его путешествие, пока граф Шувалов не выяснит намерений Англии относительно новых границ индийских ее владений, но что было бы[41] невыгодно для нас теперь же безусловно оттолкнуть владетеля Афганистана, кинувшегося под крыло России. Если б мы получили категорическое обязательство от Лондонского кабинета не распространять ост-индской границы к северу от Гиндукуша и сохранить независимость Афганистана, то, конечно, лучше было бы избегнуть всякого нового повода к раздражению нашей соперницы на Востоке. Если же, напротив, окажется необходимым готовиться к предстоящему рано или поздно разрыву с Англией, то было бы нерасчетливо прервать начавшиеся связи с Афганистаном. Так и порешили: не отказывая прямо афганскому эмиру в приезде, предложить генералу Кауфману задерживать его, пока генерал-адъютант граф Шувалов выяснит намерения Англии, особенно же степень достоверности полученного от генерала Горлова известия о предположенной новой границе ост-индских владений до самой реки Аму.

В Государственном совете заседание было весьма короткое и незанимательное. К 5 часам члены Военного совета собрались в ресторане Бореля к обеду в честь двух товарищей, праздновавших на днях свои 50-летние юбилеи: генералов Резвого и Гана. Последний сам не мог приехать по болезни.