Дневник.2007. Первая половина

На кафедре занимался дипломом Виталика Бондарева, чувствую, что в нем все-таки что-то есть, своя интонация и русское добро. В.И. Гусев диплом не принял, как я и предполагал. Даже предупреждал: не показывай Гусеву матерные стихи. Но проблема Виталика в следующем. Его в свое время взял в свой семинар Ю.П. Кузнецов – а Кузнецов не ошибался в смысле потенциала. После кончины Ю.П. он у Гусева не потянул, потому что там шла критика и серьезная работа, перешел к Рейну. Рейн уже больше года болеет, не ходит на семинары. Самое главное, что и мы на кафедре тоже не приняли мер. Парень был предоставлен себе. Ему бы ходить к Николаевой или к Волгину, но Виталий еще и ленив.

Обедал с ректором и с Мишей, с нами были еще и арендаторы из особнячка, которые торгуют углем. Говорили о нефтяном кризисе с Белоруссией. Они также рассказали, сколько нелепицы творится в хозяйстве стран бывшего восточно-европейского блока. Все делается с прицелом уязвить Россию. Привели анекдотический пример с покупкой электростанции чехами, которую болгары им уступили, даже как бы назло россиянам. Теперь чехи не могут запустить ее на полную мощность, нет угля. Не добившись румынского топлива, пытались получить его из Вьетнама, но и азиаты не дали.

Теперь стало понятно, почему так неинтересен был Путин перед Новым годом. Он, конечно, держал руку на пульсе, но договор с Белоруссией подписали только без двух минут двенадцать.

Вечером ездил в «Литгазету» отдать Покровского. Мне кажется, он не вполне получился.

10 января, среда.

Опять целый день пустого и горького отчаяния. Перелистывал главы романа и не знаю, что делать. Так прошел целый деть. Правда, прочел еще замечательную статью Юры Полякова в «Литературке» о песне. На этот раз досталось Газманову. Все это Юру очень трогает, и он ворошит пепел в своем сердце.

11 января, четверг. Внезапно я вдруг успокоился. Вспомнил свой же закон: если всего накапливается слишком много, то надо начинать с самого легкого. Ну, не то что легкое, но самое непосредственно необходимое. Взялся читать утром, не поднимаясь с постели, работу Анны Козаченко и успокоился. Здесь две части – рассказ «Экскурсия в деревню» и повесть «В знаменах тишины». Сразу же написал эскиз рецензии. Все это серьезно и абсолютно в русских традициях – рефлексия, совесть, мысль о том, как с грузом несправедливости буду жить дальше.

В повести, где действие происходит во время ленинградской блокады, живет семья, отправившая отца на фронт: мать работает на заводе, старшая дочь – главная добытчица, отоваривает карточки, а сын уже так ослабел, что не ходит, целыми днями только лежит. И вот «добытчица» обманным путем решает уехать в эвакуацию вместе с матерью, оставив брата умирать. Но в дороге признается в содеянном, и они возвращаются.

Фабула рассказа – кража, которую молодые люди совершают в деревне у приютивших их людей. И здесь повторяется то же: постоянная жительница нашего тела душа мешает жить по неправедным законам. Русская манера, русская попытка искушать судьбу.

Вечером по телевидению небольшая сенсация. Уже арестовали убийц заместителя министра финансов Козлова и даже нашли заказчика – им оказался банкир по фамилии Френкель. Объявили список банков, которыми он владел и которые были закрыты за разные махинации. Это к вопросу об антисемитизме, у нас явно не существующем.

Вторая сенсация поступила тоже из прокуратуры, но не московской, а лионской. В Куршавеле взяли под стражу знаменитого сорокалетнего олигарха Прохорова, кажется, это норильский никель. Вроде бы накрыта грандиозная вечеринка в отеле, где была тьма снятых для утех девиц. Занятно, что комментировала все это Ксюша Собчак – эксперт по светской жизни.

12 января, пятница. Несмотря на мою привычку отодвигать от себя неприятные известия, я все-таки сегодня решил позвонить в «Олма-пресс». Долго искал телефоны Людмилы Павловны и Лиины и все же, как мне это ни не хотелось, нашел. Начал разговор самым лицемерным образом, с некой слезливой жалобы. Книга так медленно выходила и так задержалась, что я уже решил, что это какие-то интриги и махнул на все рукой. Пусть лежит в верстке, когда-нибудь найдут в архиве и издадут. К моему удивлению, Людмила Павловна сказала, что книжка уже вышла и 29-го пришли три для меня авторских экземпляра. Я тут же бросился на машине в издательство.

«Олма-пресс» переехало на улицу Макаренко возле театра «Современник». Добрым словом вспомнил Олега Поликарповича Ткача, сдержал слово. Вспомнил и московское правительство, С.И.Худякова, Л.И. Шевцову, потому что на титуле – «Издательская программа правительства Москвы».