Дневник из преисподней

— Когда-то этот мир не знал войн, Лиина. Наша жизнь была долгой, а молодость бесконечной. Люди и орлы жили в согласии, и между народами и правителями не было ненависти. Но все изменилось с приходом Магистра. За короткое время он сумел собрать армию, достаточную для битвы с правителем Элидии. Когда он победил армию короля Ра Да Аэна, десятки городов и поселений Элидии лежали в развалинах. Со временем влияние Магистра только возрастало и покой покинул этот благословенный мир. Он стал основателем нового учения и его назвали Великим… Милорд полагает, что в мире идет непрестанная борьба и власть по праву принадлежит сильнейшим. Его учению неведомы любовь и сострадание. Добро для него лишь самообман и лицемерие. И для него не существует ограничений, потому что сила и власть свободна от любых обязательств! — Учитель на минуту замолчал, словно о чем-то задумался, но вновь продолжил: — Наш мир изменился, дитя мое. Мы были вовлечены в борьбу за саму жизнь, за право выбирать своих правителей, за свой мир, который мы называем Светлым, ибо добрый человек — это светлый человек. Мы называли так принца Дэниэля и мы умирали за него в долгой битве между добром и злом. Магистр жаждал необъятной власти над всеми нами и наше противостояние породило месть самой природы, обрушившейся на нас. Мы увидели гаснущее солнце, желтое, как шафран. Гибельный ветер породил бесконечные дожди. Боль и страх расправили свои крылья, пролетая ураганами над нашими городами. Ненависть тенью кралась по улицам, обнажая ядовитые клыки, и тысячи мечей поражали сердца живых и умирающих. Смерть собирала свою дань… Наша земля безумствовала, Лиина. Нас убивали не только война, но и голод, а принц Дэниэль терял последних преданных ему воинов. Наши дома лежали в руинах. Слезы застывали на мертвых лицах, а живые не могли их оплакать. В опустевших городах хозяйничали дикие звери Ночных земель, пожирая мертвецов, которых мы не успевали хоронить. Дэниэль потерял тогда многих своих друзей и мы отступали, теряя город за городом и крепость за крепостью. Последний оплот — город Даэрат в Лиен-Горской долине мы удерживали почти три года и Магистр отступил. Он увел свою армию на восток и продолжает править Элидией. Прошло почти тридцать лет относительного мира и покоя, но мы до сих пор не можем оправиться от той войны. Городов почти не осталось, наука и ремесла возрождаются заново, население страны уменьшилось в сотни раз, а боль стала забываться только сейчас. Знаешь, Лиина, что самое страшное во всем этом? Мы знали о том, что наступят смутные времена, но ничего не сделали для того, чтобы предупредить их. Мы знали, что Магистр придет и меч его принесет смерть и страдание. Все было предначертано много лет назад, но мы не были готовы! — Его боль отразилась в интонациях голоса, не в силах справиться с волнением его души, но он все равно говорил: — На побережье Вечного моря есть скала. На сером камне начертаны древние слова, предсказывающие события будущего. Никто не знает, кто их автор, а в народе говорят — предначертанное на камне да свершится! Одно из предсказаний говорило нам о долгой войне между Магистром и принцем Дэниэлем. Оно также гласит, что человек из мира, которого нет на картах, неуязвим для тьмы, ибо открыт для разных миров и разных сил в одинаковой мере. Наделенный силой, он победит саму смерть и низвергнет Магистра в бездну, из которой возврата нет…

Мастер замолчал, коснувшись моих волос, и возвращая меня в действительность. Наши глаза встретились, и я увидела в них безмерную грусть и нежность, от которой хотелось плакать. Но его слова показались мне сказкой, рассказанной на ночь не желающему засыпать ребенку, и я не могла отнестись к ним серьезно.

На самом деле, жизнь совершенно не похожа на сказку, и ее развитие не предсказывают в словах, высеченных на скале, а бессмертие или неуязвимость — не более, чем выдумка очередного шарлатана. Начало войны нельзя предопределить, а ее окончание не зависит от воли одного человека. Один человек не способен победить зло, как зло не способно торжествовать над миром, завладев лишь одним человеком. К тому же, мое представление о добре и зле было несколько иным, и я не могла представить себе битву между добром и злом, как не могла представить ангелов и демонов, парящих в небесах, и обнажающих огненные мечи, скрещивая их между собой в нескончаемой борьбе.

Невольно поддавшись внутреннему порыву, и не обратив внимания на то, что наша беседа превращается в спор, я проговорила: