Дневник посла Додда

– Я думаю, что между Германией и Японией заключено соглашение, но у меня нет доказательств.

Воскресенье, 2 июня.

Сегодня у нас был очень невеселый завтрак. Молодой принц, принадлежащий к одной из ветвей германской императорской семьи, взволнованно говорил об убийствах, совершенных в прошлом году. Он сказал, что все офицеры рейхсвера настроены против нынешнего режима, однако не осмеливаются даже рта раскрыть. У меня есть и другие доказательства, свидетельствующие о том же, однако здесь нельзя ни о чем говорить прямо. Принц рассказал о безжалостной расправе с профессорами Онкеном и Хёцшем, уволенными из-за того, что они настаивали на своем праве высказывать собственное мнение в специальных вопросах.

– Наш кайзер, – сказал он, – никогда не допускал ничего подобного.

Что касается кайзера, мне вспоминаются некоторые ограничения свободы, которые существовали в мои студенческие годы в Лейпциге. Однако историки и философы действительно пользовались значительной свободой. Мне приходит на память, как однажды Моммзен выступил с яростными нападками на Бисмарка в рейхстаге, и это прошло ему безнаказанно. Теперь подобное выступление может стоить человеку жизни или долгосрочного тюремного заключения. Когда принц ушел, он оставил у всех в душе тягостное чувство. Либерал, который хотел бы играть какую-то роль в делах своей страны, он может лишь служить офицером в армии, ненавидя самую мысль о войне.

Суббота, 8 июня. Лохнер показал мне копию секретной инструкции, разосланной в немецкие газеты, о необходимости примирения с теми евреями, которые, как предполагается, контролируют мировую кинопромышленность. Геббельс дал это разъяснение потому, что последние инструкции, направленные против евреев, были слишком суровы. Лохнер сказал, что не может переслать это сообщение по каналам Ассошиэйтед Пресс ввиду его особой секретности.

Четверг, 13 июня.

Макмастер, глава немецких квакеров со времен мировой войны, зашел сегодня ко мне и рассказал о видном политзаключенном Карле Осецком¹, которого Джейн Адамс перед своей смертью выдвинула кандидатом на Нобелевскую премию мира. До прихода Гитлера к власти Осецкий издавал в Германии газету либерального толка, нечто вроде нашей «Нью рипаблик». Газета сразу же была конфискована и запрещена, а сам Осецкий в начале 1933 года заключен в тюрьму. С тех пор его держат в заключении и, если верить Макмастеру, часто избивают. Однако последние несколько месяцев его почему-то щадят. По мнению Макмастера, это превосходный человек, хотя, быть может, его деятельность не столь значительна, чтобы быть удостоенной Нобелевской премии. Как ни странно, я считаю, что было бы весьма разумно принять предложение мисс Адамс. Слово «мир» прозвучало бы с такой силой, что о нем говорили бы во всех странах не меньше месяца.

Другой подобный же заключенный, о котором дважды писал мне профессор Чарльз А. Берд, также все еще содержится в тюрьме, однако весьма вероятно, что его освободят. Тем не менее Макмастер считает, что ему не позволят выехать из страны – «он слишком много знает».

Этот Макмастер – необыкновенный человек. Он знает буквально всех высокопоставленных деятелей Германии; в 1919–1921 годах он распределил здесь среди голодающих на миллионы долларов продовольствия и видел столько хороших и дурных поступков со стороны немцев, что послушать его весьма полезно. Однако в последний свой приход ко мне он сказал: «Не звоните мне по телефону и не посылайте писем на бланках посольства». Поэтому, когда мне надо посоветоваться с ним, я посылаю нарочного с запиской.

Он – один из самых человечных и полезных людей в Берлине. С ним дружил Гинденбург, а бывший секретарь Гинденбурга – Мейсснер всегда рад видеть его и охотно докладывает его просьбы Гитлеру. Однако Макмастер никогда не ссылается на меня. Хотя экономическое положение Германии чревато многими опасностями, Макмастер полагает, что существующий режим продержится долго, если только Гитлер не умрет. Это полностью совпадает с моей точкой зрения; если Гитлер останется у власти еще лет пять, вероятно, будет война. Население Германии проходит усиленную военную подготовку, государственный долг страны непрерывно растет, как и государственный долг Италии; Польский коридор и Австрия в любое время могут подвергнуться агрессии.