Дневник служанки

– Нет. – Бун как-то сразу сник. – Я гей. До недавнего времени у меня был… партнер, но мы расстались. Кит мне как сестра. Больше чем сестра.

– У нее есть родственники, близкие или дальние, которым мы могли бы позвонить?

– Нет. Кит была единственным ребенком. Ее отец умер, когда ей было девятнадцать, а год назад она потеряла мать. Я вам уже говорил…

– У Кит есть бойфренд, ухажер? – спросила Мэл.

– Нет. Она была замужем, но недолго. После этого она охладела к… отношениям подобного рода.

Мэл удивилась. Слова Буна застали ее врасплох – ничего подобного она не ожидала.

– Почему? Брак был неудачным?

– Наверное, можно сказать и так, хотя… Тодд Дарлинг – так звали ее мужа – очень хотел иметь детей, а Кит не могла… – Он сглотнул, и Мэл насторожилась. Тут что-то есть, решила она, вспоминая фото Кит в Инстаграме, которое Бун описывал несколько минут назад: фото на фоне детской колыбельки с чужим УЗИ-снимком в руках.

– Я хочу показать вам кое-какие фотографии, Бун, – сказала Мэл более мягким тоном. – Кое-какие из них выглядят… страшновато – они сделаны на месте преступления. Вы не против?

Бун кивнул, но ему явно было не по себе.

Мэл включила планшет и продемонстрировала ему снимок окровавленной кроссовки.

– Вам знаком этот предмет?

Бун подался вперед. Неожиданно он всхлипнул, и по его щекам потекли слезы. Он смахнул их рукавом, шмыгнул носом и кивнул.

– Это кроссовка Кит. – Бун поднял голову. – Что там произошло – в «Стеклянном доме»? Что с Кит? Она жива? Господи, пусть с ней все будет в порядке!

– Откуда вы знаете, что эта фотография сделана в «Стеклянном доме»? – вкрадчиво поинтересовалась Мэл.

– Я слышал… в новостях. Что полицию вызвали в «Стеклянный дом». Корреспондент сказала, это была бригада по расследованию убийств. Кит там работала… Я хотел проехать мимо, посмотреть, но улица была перекрыта.

– А что насчет этого? – Мэл показала ему фотографию бриллиантового кулона. – Вы когда-нибудь видели это украшение?

– Нет. Никогда.

– Хорошо. А вот этих людей вы можете назвать? – на экране появилось изображение фотографии с холодильника в квартире Кит.

– Это я. Это Кит… – Бун начал показывать пальцем. – Это Азим Шариф, профессор философии. Это его девушка Элла Картер. Это Онур Осман, он работает фельдшером на «Скорой», а это Вики-Ли Мертаг из патологоанатомической лаборатории. Мы дружим, вместе играем в П/Д и в любительском театре…

– Еще один вопрос, Бун. Фамилия Кит…

– Дарлинг она по мужу. После развода Кит решила оставить фамилию. В школе она была Катариной Попо́вич, но после того, как бросила школу и переехала в Ванкувер, стала называть себя Кит.

– А что случилось с Тоддом Дарлингом? – спросил Бенуа.

– Он переехал в Великобританию и женился на англичанке. Сейчас у них уже двое детей, один еще совсем малыш, а другой чуть постарше.

– Кит очень переживала из-за своей неспособности родить ребенка? – спросила Мэл.

– Да. Из-за этого и развалился их брак. Тодд хотел ребенка, а Кит, похоже, не сообщила ему о своих сложностях по женской части до свадьбы. Со временем это стало для них серьезной проблемой. Поначалу Тодд говорил, что ему все равно, но я думаю – он чувствовал себя обманутым. В конце концов они расстались, причем, насколько я знаю, инициатива исходила от Кит. Я думаю, она хотела дать ему возможность жениться во второй раз и получить наконец то, о чем он мечтал.

– Почему Кит скрыла от будущего мужа тот факт, что она не в состоянии иметь детей?

Бун пожал плечами.

– Может, боялась, что тогда Тодд не захочет на ней жениться. А ей очень хотелось быть любимой, желанной.

– А теперь у ее бывшего мужа есть дети, так? – сказал Бенуа.

– Да.

– Это ее расстроило?

– Наверное, расстроило. Может быть, даже очень расстроило.

– В прошлом вы уже советовали Кит обратиться к психотерапевту, – проговорила Мэл. – Вы утверждаете, что она страдает патологическим любопытством. Вы также сказали, что она была сама не своя после смерти матери и что ее очень расстроило что-то, что она увидела в «Розовом коттедже». По вашим словам, у Кит есть весьма сомнительный аккаунт в социальных сетях, где она публикует свои фотографии в одежде клиентов, притворяется, будто вынашивает их ребенка. Исходя из этого как бы вы оценили эмоциональное состояние Кит?

Он глубоко вздохнул.

– Кит не похожа на других. Она очень необычный человек, оригинальный, немного экстравагантный, экспрессивный, склонный драматизировать, но все это только маска, за которой она прячется. На самом деле она человек добрый и чуткий. И ранимый. – По его лицу снова потекли слезы, и Мэл протянула ему пачку гигиенических салфеток. Бун громко высморкался.

– Наверное, ей хочется думать, что, если она сумеет спрятаться от всех за своими эксцентричными поступками, за театральными ролями и фейковым профилем в Инстаграме, окружающие не смогут разглядеть за всем этим настоящую Кит – несчастную, сломленную, одинокую. И не будут задавать ей слишком много вопросов.

– Что такого она скрывает, если так боится вопросов? – поинтересовался Бенуа.