Дневник Жеребцовой Полины

- Раиса в Раю! Прежнее снято с нее, в связи с переменой веры. Я уверен! На земле хуже, чем на Небе. Не плачь, царевна!

Он попрощался и ушел.

Помогали на похоронах: русский сосед Николай, брат Азы Шахрудин, сыновья чеченочки - соседки, у которой Раиса временно жила. Также Аладдин и Тагир из частного сектора. Были все проживающие в ближайших домах женщины и мужчины. Около двадцати человек!

Стася забрала себе обручальное кольцо Раисы.

Сняла с пальца покойной, «на память». Я заметила, как горько усмехнулась моя мама, и еще сильнее расстроилась. Столько различной помощи людям успела оказать людям Раиса!

Как красиво она умела петь.

Своей трагической гибелью она потрясла меня.

Я боюсь потерять Аладдина! Я боюсь остаться без мамы! Я — боюсь!

Вечер

Днем зашел Джинн. Сказал, что выехать из города не удалось. По шоссе стреляли из орудий с нескольких сторон!

Я погадала ему на картах. Получилось: та дорога, о которой он думает, — будет.

Он поинтересовался:

- Был ли Аладдин?

Мы с мамой гадали Джинну по руке, а он рассказывал, что Аладдина любят все девушки.

А его, несмотря на высокий рост, не замечают. Он не курит! Очень любит спорт!

Мама присмотрелась к Джинну внимательней. Он даже смутился. Мама заявила, что Джинн чертами лица, мимикой похож на моего отца, только глаза не синие, как у папы, а карие.

Джинн другой. Он не такой, как Аладдин. Воспитанный парень из хорошей, культурной семьи. Он младше Аладдина. Поэтому подчиняется ему во всем.

Джинн выпил чаю с печеньем и ушел.

Я молилась о душе Раисы. Молилась о благополучии Аладдина. О беспрепятственной дороге Джинна.

Я вспомнила и помолилась о Муслиме, который умеет собирать цветы, внуке женщины Зулай из первого подъезда.

Царевна Будур.

27 ноября 1999

8:50

Джинн у нас. Говорит, что пока не увидит своего друга, не может окончательно уехать. Погода ясная. Солнечная. Значит, в любой момент возможен авианалет.

Вот так, милый мой дневничок! Мы можем с тобой проститься навсегда. Кстати, когда летят тяжелые бомбардировщики и, тяжело, будто усталые шмели, гудят, я слышу в этом музыку из нотной тетради Смерти.

Ночью бомбили. Не у нас, а в центре города и частный сектор, ближе к району заводов. Джинн просил нас на улицу не выходить. Предупредил:

— Большая вероятность внезапных уличных боев. Опасно!

Он принес настоящий, белый, большой хлеб!

9:10

Бомбят. К счастью — далеко.

По приемнику старушек-соседок передают: в Чечне идут «ковровые» бомбардировки.

Это когда совсем ничего и никого не остается?!

Аладдина нет.

Мы встретимся, если Богу будет угодно.

Царевна Будур.

29 ноября 1999

28 ноября, вчера, приехала сестра тети Марьям, Лиза. Она сказала, что деньги у нее на вывоз одного человека и что она специально приехала за мной, как за раненой. Марьям и ее семья умеют выполнять обещания! Мама заявила, что останется дома. Сторожить имущество.

Я заупрямилась. Уезжать отказалась. Боялась бросить маму. Она ведь пропадет без меня:

—Благодарю! — произнесла я. — Тебя и Марьям! Но моя жизнь в разлуке с теми, кого я люблю, мне не нужна.

Вместо нас в дорогу, в беженцы, быстро собиралась мать Мансура — Варя. Она решила: вывезти хотя бы Башира, саму себя и телевизор. На дорогу сыну деньги у нее были. Второе место в автобусе, для Вари, оплатила Лиза.

Умеют люди ориентироваться! Мама пыталась уговорить меня уехать. Она даже собрала легкий пакет с одеждой. Но я не поеду! Это — решено!

Мама проводила соседок и моего веселого друга.

Автобус сегодня должен был подъехать к 07:00.

Он задержался на час. Мама помогла нести одеяла, подушки. Рискуя жизнью, она возвращалась домой, через пустырь, под обстрелом. Я молилась за маму. У меня был шанс остаться полной сиротой. Неожиданно в мое одиночество постучался Аладдин. Спросил:

- Все ли в порядке?

Бросил в меня пачкой печенья.

Сообщил:

- Я спешу! У меня — пара минут. Нужно срочно отыскать ребят. Предупредить их об одном деле.

И добавил:

- Раз ты не уехала, я буду к вам заходить! Не грусти!

Сегодня у нас хлеба нет. Продуктов — тоже.

Ближе к вечеру я и мама сходили на рынок. Ничего не купили, кроме пакета риса.

У продавцов были сигареты и шоколадки. На рынке женщины рассказали: в 15:00 обстреляли автобус с беженцами. Автобус направлялся в Ингушетию.

Продавщицы назвали данные этой трагедии: сорок человек убито, четверо получили ранения.

Господи! Как там наши?

Полина.

30 ноября 1999

Вчера вечером пришел Аладдин. Он сообщил:

— Джинн потерялся!

Признался, что они поссорились.

Объяснил мне причины:

— Джинн не должен был говорить с тобой. Ты — с ним.

Аладдин был злым и растерянным. Вдруг он сообщил мне и маме, что много думал и решил:

он не станет портить мою жизнь. Но он очень хочет сейчас, в войну, жениться!

Его спутницей станет взрослая женщина. Которая была замужем. В случае его смерти такой жене не так страшно остаться одной, как это было бы мне. Я спокойно выслушала этот сумбур. Однако мое сердце мгновенно стало тяжелым, как камень. Итак, на взрослой женщине. Как оказалось, мы ее знаем.

- Кусум! — сразу сообразила моя мама.

Аладдин кивнул. Но имени жены не произнес.

Попытался объяснить: