Дневники 1932-1947 гг

Родилась идея написать книжку об опыте военных корреспондентов "Правды". Борис Полевой услышал и ухватился руками и ногами. Шабанов утверждает, что это "прямо в лист" задачам кабинета истории "Правды". Вчера я сделал первую прикидку плана - может получится.

Надо записать историю доктора Ивана Федоровича Спарыкина (или Спарыхина? - неразборчиво "к" или "х" - С.Р.). Появился он у меня в кабинете году в 1945, в конце. Наш Забарский лечился у него в клинической больнице НКПС и на вопрос доктора: кто может ему помочь - направил его ко мне (я как раз перед этим писал о работах Неговского).

Вошел ко мне плотный мужчина, ниже среднего роста, с широким русским лицом, живыми глазами, седой (после он сказал, что ему 48 лет). Одет скромно. Отрекомендовался и коротко изложил дело. В течение многих лет он работает над проблемой лечения рака. Ему кажется, что нашел простой способ (лечение вспрыскиванием гидрата хлористого кальция). Каждый рак лечит успешно, есть больше десятка случаев: все удачные, ни одного рецидива.

Но условий - никаких. Он терапевт, и в клинической больнице, где он работает, требуют, чтобы он вел общих больных, а не раковых, лабораторию ему не дают, мышей для опытов он покупает на свои средства и сам их кормит из своего пайка. Его материальные условия: рабочая карточка, ставка 980 рублей и все. Приходится заниматься частной практикой и времени на научную работу почти нет. Ученый мир относится скептически. Я поговорил с Поспеловым, и мы решили взять шефство над Спарыкиным. Поспелов тут же позвонил министру транспорта Ковалеву и тот обещал заняться. После этого Спарыкин заходил ко мне десятки раз, я несколько раз звонил Ковалеву, напоминал ему, звонил министру здравоохранения Митереву, его заместителям, они обещали, но дело двигалось плохо.

В конце прошлого года Спарыкин пришел ко мне радостный и возбужденный.

- Лазарь Константинович, поздравьте меня: я больше не шарлатан и не авантюрист! Пять лет ходил в шарлатанах, хватит.

Оказалось, что накануне была московская конференция онкологов, и столичные светила - главный онколог страны проф. В.И. Казанский, известный радиолог проф. Ламперт и др. положительно отозвались о работах Спарыхина, а некоторое время назад больных Спарыхина смотрел главный бог онкологии ленинградский профессор Петров и одобрил метод.

Но на научном положении Спарыхина, да и на материальном, это никак не сказалось. Тогда у него явилась мысль написать письмо Сталину. Я посоветовался с Поспеловым, он дал согласие на отправку письма через "Правду". Предварительно я позвонил Казанскому - он подтвердил, что дело стоящее и перспективное. Позвонил Ламперту - тот тоже. Позвонил зам. министра здравоохранения по научной части проф. Н.Н. Приорову - то же. Позвонил директору спарыхинской больницы - он обещал улучшить условия, выдать ему карточку "литера -Б" и орсовские обеды. ("Больше ничего сделать не могу").

И все в один голос:

- Он кулак. Держит свой метод в кармане и не раскручивает. А могли бы навалиться всем миром.

Спарыкин смеется:

- Ишь, какие хитрые! Они мне давно говорят - отдай это в онкологический институт. А там все профессора, да доктора. Возьмут каждый по крупной теме, а от Спарыхина останутся рожки да ножки. Вон Казанский мне давно предлагал: давайте работать вместе и славу пополам.

Написали письмо. Несколько раз переделывали. Потом послали в начале 1947 года. В этот период я дважды говорил о письме с Леонидом Александровичем Логиновым ( у нас, в Серебряном, обедая и ужиная). Он обещал проследить и помочь. К письму я приложил свою записку, в которой рассказывал о разговорах с учеными и о бытовом положении Спарыкина.

Спарыхин продолжал заходить каждую неделю - нет ли вестей? Рассказывал о своем жизненном пути, как учился на рабфаке, как случайно познакомился с Н. Аллилуевой, и она тащила его за волосы, заставляя учиться в медицинском институте. Потом работал лечащим врачом-терапевтом ("по всем болезням, как земский врач"). В годы Отечественной войны применил свою жидкость для лечения тяжелых ожогов, и она оказалась превосходной. Специальным приказом начальник СанУпра Кр. Армии (нынешний министр здравоохранения Смирнов Е.И.) выразил ему благодарность.

И вот в марте, не то в конце февраля этого года, он буквально прибежал ко мне.

- Что делается, Лазарь Константинович! Вызвал меня Приоров, говорит зачем писали письмо, мы бы и сами все сделали. Срочно пишите заявку, что вам нужно. Оказывается, заявление мое пришло к ним с резолюцией Жданова, и об этом деле знает и Ворошилов.

В общем, выделили ему две палаты на восемь коек, лабораторию, помощника, лаборантов, консультантов. Зашевелилось и НКПСосвкое начальство: дали ордер на ... хлопчатобумажный костюм и повысили зарплату на ... 5 рублей.

Потом Спарыхин исчез. И вот явился ко мне три дня назад.