ДНК

Карл не стал упоминать Йоуханну Хауконардоттир, поскольку эта информация принадлежала ему одному. Если полиция начнет копаться в ее истории, то есть шанс, что Артнар в конечном итоге сможет узнать о своем происхождении, а этого случиться не должно! Карл даже разорвал бумагу с ее именем в мелкие клочки и выбросил в мусорный контейнер в универе. Так же как и свидетельство о рождении. Ему не нужны были эти бумаги, чтобы помнить имена. Карл понимал, что это выглядело смешно, но хотел подстраховаться, чтобы Артнар точно ничего не нашел, объявись он неожиданно у дверей дома. А ему вполне могло взбрести в голову прилететь в Исландию и отправиться на свалку искать выброшенные Карлом документы.

– Аустрос?

Наконец-то, наконец-то в сухом бесстрастном тоне можно было уловить какую-то заинтересованность. Видимо, где-то рядом с полицейским Карл теперь смог расслышать какой-то шум и возбужденные голоса, будто в полицейском участке что-то происходило.

Голос в трубке попросил Карла подождать у телефона и затем умолк. В трубке наступила тишина. Карл ждал, недовольно прикрыв глаза. Зачем он вообще звонил в полицию? Для таких объяснений, чтобы его восприняли всерьез, нужен человек поумнее Карла; наверное, ему стоило нанять для этого звонка какого-нибудь пиарщика.

Мужчина вернулся к телефону:

– Алло, Карл, где вы сейчас находитесь?

– Я? У себя дома.

Полицейский прочитал адрес и спросил, правильной ли была его информация. Карл ответил утвердительно и услышал, как трубку снова прикрыли рукой.

– Что-то не так?

Руку сняли с телефона, и Карл услышал через царившее в трубке молчание какой-то шелест и быстрое дыхание.

– Нет-нет, всё в порядке. Продолжайте. Вы говорили об идентификационных номерах…

– Да. Но там были не только номера, а еще и закодированные сообщения, которые я расшифровал.

Карл не смог совладать с чувством некоторой гордости за себя – не многие могли похвастаться решением такой головоломки. Однако радость его была недолгой; когда полицейский заговорил снова, его голос звучал снисходительно, будто он говорил с маленьким ребенком:

– Вы, видимо, хорошо в этом разбираетесь? В шифрах, я имею в виду.

Осознав, что ляпнул не то, что следовало, Карл почувствовал поднимающуюся в нем тревогу. У него не было преимущества в этом разговоре.

– Не то чтобы хорошо. Это было просто совпадение. Я изучаю химию и поэтому понял шифр. Он построен на Периодической системе элементов.

– Ага, понятно… То есть вы использовали химию, чтобы разгадать шифр? Неглупо.

– Вы, кажется, не верите ни одному моему слову, так?

– Не важно, чему я верю или не верю. Моя задача состоит в том, чтобы все это зафиксировать и попытаться понять ваши объяснения. Нам спешить некуда, так что можете спокойно продолжать, а если вам покажется, что я что-то понимаю неправильно, просто поправьте меня.

Карл распрямил затекшую спину и потер глаза. Его так и подмывало сказать своему собеседнику, что все это простое недоразумение. Или шутка. Может, тогда его звонок вычеркнут из списка дел полиции? Или, наоборот, привлекут его за задержку расследования? Тогда они с Халли могли бы сидеть в одной камере, когда того осудят за пиратство…

Растекшаяся по воздуху вонь засела в ноздрях, а пицца в желудке, казалось, превратилась в булыжник.

– Я и пытаюсь рассказать вам, как все было. – Карл открыл глаза и уставился на Бёркура. – И я слушал это не один, дважды со мной был мой друг. Он может подтвердить, что это действительно так.

Кажется, он наконец попал на тему, чем-то увлекшую полицейского, – по крайней мере, тот не ответил так же быстро, как раньше.

– Ну что ж, хорошо. Могу я спросить, были вы с вашим другом в состоянии алкогольного опьянения или, может, употребляли какие-нибудь наркотические вещества, когда это происходило?

– Нет, мы ничего не употребляли.

Карл не собирался признаваться, что они тогда немного пыхнули. К делу это не имело никакого отношения; он часто слушал трансляции с ясной головой, хотя про Бёркура этого, конечно, не скажешь. Карл снова почувствовал тревогу. А что, если Бёркур скажет им правду, когда его начнут допрашивать? Эти размышления не добавляли оптимизма. Бёркур наверняка начнет хорошо, но расколется, как только ему начнут снова и снова задавать один и тот же вопрос. Однако разве обыкновенных свидетелей допрашивают таким образом? Вряд ли. Они же не подозреваются в чем-то преступном. «Нет, – мысленно поправился Карл, – я ни в чем не подозреваюсь, а Бёркур здесь вообще ни при чем».

– Может, вы хотите, чтобы мы пришли в полицию? Мы оба? Может, лучше обсудить все это не по телефону?

– Нет-нет, в данный момент в этом нет необходимости. Просто описывайте, как все происходило, а решение о продолжении будет принято позже. Не в моей компетенции вызывать вас сюда. Если понадобится, это будет сделано.