ДНК

Поднос был оставлен на полу камеры: давно остывшая овсяная каша в одноразовом пластиковом контейнере, два уже изрядно порыжевших кусочка яблока, стакан с водой и еще стакан с жидко разболтанным желтым напитком неизвестного происхождения. Карл попытался выпить его, но в итоге получил позыв на рвоту, и, чтобы подавить его, ему пришлось запить напиток теплой противной водой с плававшей в ней жирной черной волосиной.

В результате волосина застряла у Карла в горле, из-за чего он теперь отказывался от воды, которую один из полицейских постоянно подсовывал к нему со все возраставшей озабоченностью на лице.

– Выпей воды; тебе может стать плохо, если ты ничего не будешь пить.

За Карла отвечал его адвокат, скрупулезно следуя всем пожеланиям своего клиента:

– Он не хочет воды, он вам уже сказал. Если что-то изменится, он непременно попьет.

Вот уже в течение часа Карл сидел, не меняя положения, молча уставившись перед собой и стараясь сэкономить движения головой для действительно значимых ответов. Он подавал голос, лишь когда считал, что его ответ реально важен. К сожалению, Карл уже перестал соображать, что важно, а что нет. В данный момент он не мог ни о чем думать, кроме раскалывающей череп головной боли.

Очень медленно, предельно осторожно поворачивая голову, осмотрелся: взгляды всех присутствующих были устремлены на него. Рядом сидел его адвокат – пожилой мужчина с обширной лысиной, выглядевший так, словно был как минимум на восьмом месяце беременности. Напротив них сидели два следователя; если б Карл не знал, кто есть кто, то принял бы за адвоката одного из них. Он был одет в дорогой ухоженный костюм и вел себя более подобающим, по мнению Карла, образом: не облокачивался без конца на стол, подпирая голову, и не сморкался после каждого заданного важного вопроса, как делал адвокат Карла.

Зато другого следователя мало кто-то перепутал бы с адвокатом: на его голове топорщилась отросшая сверх всякой нормы шевелюра, к тому же он беспрестанно жевал жвачку.

– Всё в порядке, Карл? – Следователь языком запихал жвачку за щеку. – Ты нормально себя чувствуешь?

Карл сверхосторожно повернул голову вправо, затем влево.

Не получив ответа, следователь обратился к адвокату:

– У него нет температуры?

– Откуда мне знать? Он говорит, что с ним всё в порядке.

Следователь с шевелюрой, наклонившись вперед, коснулся лба Карла. Тот даже не шевельнулся – у него не было на это энергии, да и, в принципе, ему было все равно.

– Температура, кажется, нормальная… Ты что-нибудь употребляешь?

Карл никак не отреагировал. Он уже отвечал на этот вопрос несколько раз, всегда одно и то же: нет.

– В твоем доме при обыске найден гашиш. Может, ты балуешься чем-то посильнее? Проводишь какие-нибудь химические эксперименты, а?

И на это Карл отвечал уже несколько раз, всегда одно и то же: нет.

Волосатый снова обратился к адвокату:

– Давайте на короткое время прервемся. Вы можете пока поговорить с вашим клиентом, а я позвоню медсестре. С парнем что-то не так. – Он встал. – Хотя, может, он просто хороший актер.

Карл проводил взглядом, как волосатый и хорошо одетый выходили из комнаты.

– Не стоит притворяться больным, это никак не поможет. Если ты не хочешь отвечать, они мало что смогут с этим поделать, так что нет нужды симулировать болезнь. – Внимательно поизучав лежавшую на столе собственную ладонь, адвокат продолжил: – Но, исходя из того, как ты отвечал в самом начале, я очень даже понимаю, почему ты сейчас не хочешь говорить. Положение у тебя, прямо скажем, незавидное. Весьма незавидное.

Туман в голове Карла немного рассеялся.

– Я никого не убивал.

– Да-да, конечно. – Адвокат, видимо, не счел этот факт относящимся к делу. – Тебе решать, как это обыграть. У тебя будет достаточно времени, чтобы позже пересмотреть свою позицию, но ты должен учитывать, что у них есть неопровержимые доказательства твоей вины.

У Карла получилось легонько кивнуть. Он будет слушать, копить силы, а потом уже ответит. Спешить некуда. Полиция подала ходатайство о его заключении под стражу, и, согласно адвокату, оно почти наверняка будет удовлетворено. Для начала его собирались продержать здесь две недели. На вопрос Карла, будет ли он освобожден после этих двух недель или полиция собирается подать на продление, адвокат не ответил, сказав, что Карлу лучше сосредоточиться на своем нынешнем положении, а не раздумывать о том, что может произойти потом. Карл решил последовать этому совету – отвлекаться на что-то другое сейчас было неразумно.

– Ну, хорошо, дружочек, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь себя не лучшим образом; конечно же, это большой стресс. Но давай попробуем спокойно пройтись по всем фактам, а ты остановишь меня, если что-то будет не так: может, ты где-то неправильно ответил или какой-то твой ответ был неверно истолкован… Если ты сможешь дать всему рациональное объяснение, ясно и четко, тебя отпустят. Полиция не имеет права держать тебя здесь, если ты сможешь доказать, что они арестовали не того человека. Но пока дела идут не очень хорошо. Иногда лучше сказать меньше, чем больше.