До любви две мили и один шаг (СИ)

— Естественно, он теперь здесь почти хозяин, а если я неплохо знаю Остина, то он своего не упустит. Настоящий дьявол.

Из меня буквально вынули душу. Я не хотела уже ничего. Призывая к терпению, прикрыла веки, вновь услышав голос Найта:

— Так, что там про балл?

ГЛАВА 11

Давайте учиться на чужих ошибках — репертуар своих слишком однообразен.

Л. Кумор

Если бы я вела дневник, как все английские леди, и записывала туда все, что случилось в моей жизни, то несколько прошедших дней я бы объединила под названием: «Готовьте плаху — я отрублю себе голову!» Виват любовь! Виват грех! Виват покаяние!

С последней тайной встречи с мистером Остином прошли две недели мучительных ожиданий, дурных снов и жаркого томления. За это время мы с ним, конечно, виделись: то в гостиной миссис Бредли, куда я забрела ради скуки для игры в карты, то в лавке обивщика мебели или в конторе нотариуса, то в парке семейства Веберов, где я обитала, выдумывая фасон платья Лив. И я понимала, что Остин силиться выкинуть меня из головы. Что ж, желаю ему удачи…

Наряжаясь к одинокому ужину и умащая шею дорогими духами, я услышала, как у дома остановилась повозка. Факт интересный, ведь я никого не жду.

— Леди Блайт, — почти сразу на пороге появилась Китти, — это миссис Эванс.

Неожиданная новость. Я развернулась на каблуках, задорно улыбнувшись. Никому я не была так рада, как моей Шерри. Неужели она меня простила?

Мы встретились в гостиной. Шарлотта, будь я проклята, была неотразима. Великолепная шляпка с вуалью и элегантное темно-синее платье, отделанное черным бархатом. Волосы не были убраны под чепец, а были аккуратно уложены в «морскую раковину».

— Леди Блайт, — всхлипнула она, находясь на грани обморока из-за нашей встречи, — о, Анна. Я такая глупая… — она бросилась ко мне в объятия, а я крепко прижала ее к себе, — Анна, вы не представляете, что я наделала… — она тот час разрыдалась.

Я усадила ее на диван, заваливая носовыми платками и, обернувшись к Китти и миссис Мас, потребовала принести чего-нибудь горячительного. Истерика — это вещь весьма капризная и неоднозначная. Знаю по себе, что к делу надо подходить радикально.

— После нашего разговора, я была такой жалкой, Анна. Я ненавидела себя, потому что вы были правы!

— Права? — я прижала ее голову к своей груди, снимая шляпку и принимаясь гладить белокурые волосы. — Шерри, я — непроходимая дура!

— Неправда! Не смейте так говорить о себе! Я вами восхищаюсь!

А не бредит ли моя подруга? Восхищается? Мной?

— Вы не представляете, что я наделала, леди Блайт! Я… я… совершила ужасную ошибку!

Купила постыдные панталоны? Сказала мадам Кюнтен и миссис Бейли, что они две курицы? Ну, что такого мог совершить этот ангел?

Миссис Мас принесла горячего вина и мялась с подносом в руках, пока Китти подкатывала к нам столик из красного дерева.

— Я согрешила, леди Блайт. С мистером Найтом…

Моя рука замерла в ее волосах. Миссис Мас с чудовищным «ах!» выронила поднос, а Китти невозмутимо разогнулась, глядя на алое пятно, расползающееся по моему новому ковру.

— Вот дьявол! Шерри! — я отдернула ее за плечи, глядя в заплаканные глаза. — Вы хотя бы были аккуратны?

Шарлотта распахнула глаза, будто я открыла ей тайну зачатия, а миссис Мас пробормотала что-то вроде: «Святой господь!»

— Я не знаю, — она залилась дурацким румянцем.

— Как тебя, вообще, занесло к Найтам? — я не собиралась менять обвинительный тон. Это ж надо! Будь то Коулл или кто-то еще, кроме Остина конечно, я бы не была столь разгневана. Но Найт? Этот беспечный ловелас? — Шерри, ты должна знать о таких вещах! Неужели ты даже ничего не заметила?

— Неееет, — она разразилась новыми рыданиями.

— Когда это случилось?

— Три или четыре дня назад…

Она не помнит даже этого!

— Шерри, ты была пьяна? — сурово спросила, видя, что она начала отрицательно мотать головой.

Я прикрикнула на миссис Мас, чтобы та быстрей бежала за очередной порцией вина, либо нас обеих хватит удар.

— Ты должна успокоиться, — приказала я подруге, — по правде говоря, не произошло ничего страшного. Главное теперь, Шерри, чтобы ты не забеременела.

— О, Господи, — сокрушилась она, сморкаясь в платок, — неужели это может случиться?

Если бы миссис Мас снова не вплелась в комнату, пунцовая, как варенный рак, я бы сказала Шерри, каким образом это может случиться, но жалея собственный сервиз, стоимость которого придется вычесть из жалованья экономки, я сдержалась.

— Сейчас, ты выпьешь вина. Успокоишься. И все расскажешь, — лаконично предложила, передавая ей бокал, видя, что она перестала всхлипывать и наморщилась. — Пей! — рявкнула, чтобы она перестала колебаться.

Я тоже опустошила бокал и расположилась на диване, подгибая ноги.