До мазохизма...

«Однажды горец попросился на ночлег в дом на окраине села, не зная, что хозяйка была одна. Она не могла отказать путнику. Накормила и уложила его спать. Наутро гость понял: в доме нет мужчины, а женщина сидела всю ночь в прихожей у зажжённого фонаря. Умываясь, он случайно задел руку хозяйки мизинцем. И покидая дом, кинжалом отрубил себе палец…» - так беречь честь женщины может только мужчина, воспитанный в духе «нохчалла»* (прим. это свод правил, традиций и обычаев; умение строить свои отношения с людьми, не демонстрируя своего превосходства, даже будучи в привилегированном положении; это особенности характера в одном слове; уважение, вежливость, порядочность, уступчивость, взаимопомощь, поддержка друг друга).

Руслан именно такой: ни словом, ни жестом он никогда не проявлял истинного отношения ко мне, по принципу «чужая женщина» – табу. Смотреть – да, смотрел, но нарушать личное пространство не пытался, ничем не оскорбил ни разу. Терпеливо ждал более трёх лет…

И как, спрашивается, в одной семье могут быть такие разные сыновья? Или если я не мусульманка, то значит – никаких запретов? А на родного брата – тоже плевать? Готов опуститься до предательства? Вставить нож в спину?

«Что же делать?» - вопросы, одни вопросы…

Собравшись с силами, пришла к единственному решению – не показывать своего страха, не давать повода заговорить со мной и тем более – задержать.

Я, молча, взяла тазик с вещами и направилась к выходу. Взгляд опустила в пол. Мысленно молилась, чтобы Мансур пропустил, не совершал непоправимых ошибок…

Только моим надеждам не суждено было сбыться… Стоило приблизиться к нему, попыталась обойти его мощную фигуру. Но он схватил меня, обнимая сзади за талию, а чтоб не закричала – чего хотелось сделать, закрыл рот своей огромной ладонью.

- Как ты пахнешь потрясающе… м-м-м… - провёл носом вдоль шеи, вдыхая шумно и жадно, издавая дикие звуки. А руку переместил на мою грудь и сжал до боли.

Я промычала, дёрнулась, желая освободиться, да всё бесполезно. Оказать сопротивление физически крепкому мужчине – нереально. В голове сразу вспыхнули воспоминания издевательств…

- Ты ведь не жена Руслану, - прошептал в ухо, а потом поцеловал в щёку. - Слышал разговор родителей. Прячет брат тебя от кого-то… а ты ему «даёшь» в обмен на помощь…

Нет, сдаваться я не собиралась, как терпеть унижение и позволить случиться насилию. Хотя очередная попытка вырваться не увенчалась успехом. И, недолго думая, замахнулась, со всей силы ударив его металлическим тазиком, который всё ещё держала в руках.

Мансур пошатнулся, явно не ожидая отпора... Как только отпустил меня, незамедлительно закричала:

- Помогите!!! - я забилась в угол, так как путь к свободе был отрезан. - Помогите!!!

- Заткнись! - он снова стал наступать, а глаза сверкают нездоровым блеском…

17.2

Руслан

Я дернулся, как от удара, резко просыпаясь… даже не заметил, когда успел задремать…

Но разбудило меня другое: в груди заныло щемящей сковывающей болью, а дыхание перехватило... Как это назвать? И вроде понимаю, нет повода переживать, хотя, в то же время, не могу игнорировать свои ощущения, которые никогда не подводили – внутри поселилась разъедающая тревога с нарастающей силой. Такая реакция может быть связана только с Машей.

«Неужели, что-то случилось?».

Тут же позвонил отцу, и он сразу заверил, что дома всё в порядке. Сомневаться в его словах не имею права: если сказал «всё хорошо» – значит, так и есть.

Тогда почему меня ломает, выворачивая душу наизнанку от беспокойства? Наверное, потому что не услышал её мелодичный приятный голос… Если бы моя девочка поговорила со мной, то однозначно стало бы легче.

С трудом удержался от желания попросить отца передать Маше телефон: во-первых, чтобы не допустил мыслей о недоверии и не оскорбился моим поведением; а, во-вторых, непринято у нас так открыто проявлять свои чувства, причём это касается абсолютно всего – о чём напомнил мне неоднократно.

«Мужчина должен быть сильным, уравновешенным и уметь контролировать себя в любых ситуациях» - конечно, в первую очередь он имел в виду женщин, чтоб никому не показывать, что есть та, из-за которой теряешь голову, испытываешь слабость…

Сам бы вспомнил, как у них с мамой начиналось, как он с ума сходил от любви и ревности, а главное – как отстаивал своё право на счастье. Семья была против женитьбы на девушке другой религии и культуры, полагая: ей сложно будет освоиться, принять их образ жизни и заведённые правила. И лишь тот факт, что отец похитил маму, а эту историю раструбили не только на весь аул, но и за его пределами, заставил изменить мнение, чтоб соблюсти приличия.