До Новембер (ЛП)

ходить, — бормочу я напротив его

груди.

— Мне больше нравится носить

тебя. Ты такая крошечная, — говорит

он, и я чувствую прикосновение его

губ к моей макушке.

— Ха! Только для тебя, ведь ты

гигант.

Он смеётся, и я чувствую это

щекой, пока он несёт меня в

гостиную и усаживает к себе на

колени. Я прижимаюсь к нему на

несколько минут, поглощая его тепло

и

ощущая

ровное

дыхание.

Нахождение здесь рядом с ним

должно вызывать у меня неловкость,

но я чувствую себя прекрасно.

Жутковато, правда?

— С чем закажем пиццу, детка?

—

спрашивает

меня

Ашер,

поглаживая спину.

Я чувствую себя так, словно

засну в любой момент.

— Эм... грибы, перец, оливки и

пепперони, если ты не хочешь ничего

другого.

— Неа, звучит отлично.

Я чувствую, как он поднимает

меня, и его руки покидают мою

спину. Прежде, чем он начинает

делать

заказ,

я

слышу

звук

установления соединения телефона.

Закончив разговор, телефон падает

на журнальный столик.

— Хорошо провёл день? —

спрашиваю я у него на груди.

— Нет. Пожарный инспектор

хочет

закрыть

место,

а

Кэш

вынужден был пойти в больницу

наложить швы.

Как только слова вылетают из

его рта, я поднимаюсь.

— О, Господи. Что ты здесь

делаешь? Ты должен быть рядом с

ним. Он в порядке? Кто следит за

ним? — кричу я, стараясь вырваться.

— Он в порядке. Мама с ним. Он

просто порезал руку. Успокойся.

—

Сколько

швов

ему

понадобилось?

—

Три.

А

почему

ты

беспокоишься? — спрашивает он,

прищуривая глаза. Вдруг черты его

лица становятся жёстче.

— Он ранен, а ты его брат, —

медленно произношу я. — Что

значит, почему я беспокоюсь? —

спрашиваю изумлённо.

Он ничего не отвечает, а просто

смотрит на меня. Затем я понимаю,

почему он задал мне этот вопрос, и

мне хочется ударить его.

— Серьёзно? Твой брат? —

задаю ему вопросы, качая головой в

недоверии, и снова пытаюсь встать.

— Пусти меня, — предупреждаю я,

но он только сильнее сжимает руки.

— Я серьёзно, Ашер. Пусти меня

сейчас же. Не могу поверить, что ты

думаешь, будто бы я сидела здесь,

если

бы

была

хоть

немного

заинтересована

в

твоём

брате.

Конечно, мы с тобой не знаем друг

друга достаточно хорошо, но если ты

хочешь узнать меня, то должен

доверять. В противном случае не

трать моё время.

Я пинаю его и, наконец, встаю.

Оставляю его сидеть на диване, а

сама иду в ванную и запрыгиваю на

стойку, пытаясь понять, какого чёрта

с ним происходит. Сначала Ник,

теперь его брат. Мне хочется кричать,

пока

не

сорву

голос.

Дверь

открывается, и я поднимаю глаза.

Ашер просто стоит, смотрит на меня,

ничего не произнося. Я чувствую

себя, так, словно здесь мне больше

не место, поэтому думаю, что

должна рискнуть своей дыхательной

недостаточностью

и

остаться

у

бабушки.

—

Мне

лучше

остаться

у

бабушки, — тихо говорю я.

Он по-прежнему молчит, и я

начинаю ёрзать под его пристальным

взглядом. Затем он делает глубокий

вдох, быстро движется в мою сторону

и впивается в мои губы. Его руки

тянутся под мою задницу, притягивая

к краю столешницы.

Этот

жест

застает

меня

врасплох,

но

тело

начинает

действовать само, а рука движется к

его спине. Моя другая рука цепляется

за его волосы, когда он прикусывает

мою нижнюю губу, затем слегка

царапает зубами мой подбородок и

снова возвращается к моим губам.

Его язык скользит в рот, играя с моим

и покусывая его. Я чувствую, как

одна из его рук перемещается с моей

задницы и поднимается вверх к

моему джемперу, располагаясь на

чашечке моего лифчика. Я хныкаю и

стараюсь прижаться ближе, зная, что

мои трусики давно намокли. Не

думаю, что когда-нибудь была так

возбуждена в жизни. Затем Ашер

отстраняется, целуя меня нежнее и

упирается своим лбом в мой.

— Ты никуда не пойдёшь, —

рычит он, и я чувствую, как вибрация

от его слов отдаётся у меня между

ног.

— А я и не хочу никуда идти, —

честно отвечаю ему, понимая, что

должна уйти, чтобы не получить

разбитое сердце.

Он прижимается ко мне и делает

вдох.

— Почти каждую женщина,

которую я трахал, также трахал, по

крайне мере, один мой брат, — тихо

говорит он.

Я

чувствую

желчь,

подступающую к горлу, и боль,

возникшую в груди. Он практически

открылся мне, а я не уверена, хочу ли

это знать.

Не знаю, почему, но я чувствую,

что должна ему рассказать что-то и о

себе в ответ чтобы он не чувствовал

себя единственным, у кого есть груз

на плечах.

— Я была помолвлена и узнала,

что моя мама спала с моим женихом

всё время, пока мы были вместе, —

выпаливаю я и сразу терзаюсь

вопросом: какого чёрт, я ему это

рассказываю. Почему бы мне просто

не заткнуться? — Прости. Я не

должна была тебе этого говорить.

Просто... Я знаю, что ты чувствуешь.

В смысле, конечно, у меня нет

сестёр, которые спят с теми же

парнями, что и я, но если бы и были,

то я бы им сказала, что это

отвратительно. Кто так делает?

Я

чувствую,

как

его

тело

начинает дрожать, и снова не

понимаю, что в этом разговоре

может быть такого смешного.

— Ты смеёшься?