До Новембер (ЛП)

понимаю по его взгляду, что мне это

не понравится.

Теперь у меня ещё и голова

болит плюс ко всему дерьму, что уже

произошло.

— Мне так жаль, малышка. Мне

чертовски жаль, — он выглядит

расстроенным.

Боже, это больно, но ведь крови

нет. Всё так плохо? Я поворачиваюсь

к зеркалу, и мне хочется смеяться. В

центре моего лба красуется красная

отметка. Я похожа на Гарри Поттера.

Я начинаю хихикать, а глаза Ашера

прищуриваются.

— Это, бл*дь, не смешно. Я ведь

мог тебе навредить.

— Знаю, — заикаюсь я. —

Какого вообще чёрта? Ты кто,

невероятный Халк? Серьёзно, кто

так открывает дверь в ванную?

— Папа сказал, что ты здесь. Но

я даже не думал. Просто хотел

убедиться, что ты в порядке.

Теперь

я

чувствую

себя

виноватой.

— Прости, мне просто больно,

— мягко отвечаю я, чувствуя себя

полной стервой.

Он всегда беспокоится обо мне.

Даже когда для этого нет причин, он

всё равно беспокоится. Так что

теперь с таким же успехом я могу

заковать себя в наручники.

Он целует меня прямо в место

ушиба.

— Так почему ты смеялась? —

спрашивает он, обнимая меня.

— Просто я похожа на Гарри

Поттера.

Его глаза поднимаются к моему

лбу, а губы дергаются. Я смотрю на

него.

— Теперь мне придётся носить

чёлку, чтобы спрятать это и не

слушать

дурацкие

шутки

твоих

братьев

по

этому

поводу,

—

произношу я, указывая на лоб.

— Они любят тебя.

Это правда, уж я-то знаю. Мы

стали

лучшими

друзьями.

Если

Ашера не будет рядом, то я знаю, что

смогу положиться на них, что бы ни

случилось.

И

это

не

игра,

а

настоящие

братско-сестринские

отношения. И за это и я им

благодарна. А Свен — это другая

история. Мне с ним некомфортно. Не

уверена, то ли это потому, что он

такой видный красавчик, или потому,

что такой человек. Иногда в его

словах или взглядах мне удаётся

разглядеть сексуальный подтекст. Но

я видела его в действии, когда я и

Ашер встретили его в баре. Если он

добивается девушку, то пойдёт на все,

чтобы

добиться

успеха.

Он

гиперагрессивен, но женщины по-

прежнему летят к нему, как бабочки

на

огонь.

Однажды,

когда

он

встретит девушку и будет иметь на

неё серьёзные намерения, то она

должна быть очень сильной, чтобы

справиться с его личностью.

— Я знаю, что они любят меня,

— ворчу я.

— Все хорошо? — спрашивает

мистер Джеймс за дверью.

Я обхожу Ашера и открываю

дверь. Мистер Джеймс смотрит на

меня.

— Что за хрень? — спрашивает

он, глядя на Ашера

— Всё в порядке. Мне просто

нужно немного льда и таблетка

аспирина, — говорю я, проходя мимо

него.

— Как это произошло?

— Это потому что ваш сын —

невероятный Халк, а также его

привлекает Гарри Поттер, — говоря я

через плечо.

Я смеюсь, когда Ашер стонет.

— Это моя вина, — говорит

Ашер, подняв меня и усадив на

столешницу. — Дверь ударила её,

когда я открывал, чтобы добраться до

неё.

Я наблюдаю за ним, пока он

идёт к ящику, чтобы взять мешочек, а

затем к холодильнику. Он насыпает

туда льда, а затем заворачивает его в

кухонное полотенце и прикладывает

к моей голове.

— Спасибо, милый, — шепчу я.

— Всегда пожалуйста, малышка.

Мне жаль, что твой день полный

отстой.

— Мне тоже.

Он целует меня в макушку, а

затем смотрит на отца, но его глаза

останавливаются на разах, которые

всё ещё лежат на столешнице.

— Это принёс какой-то парень?

— спрашивает он.

Я сглатываю и поднимаю глаза

на отца Ашера. Он не сказал ему

насчёт карточки. Мистер Джеймс

сначала смотрит на меня, а затем на

Ашера.

— Что вы не договариваете? —

Ашер спрашивает у отца.

— Когда я подъехал, Новембер

вышла и нашла карточку.

— Где она? — спрашивает Ашер,

и его тело напрягается. Мистер

Джеймс вручает Ашеру карточку,

которая теперь внутри пакета с

застежкой «молния», и видно, что у

неё снаружи и внутри. Ашер смотрит

на неё несколько секунд и видит там

изображение

Нью-Йорка,

затем

отбрасывает пакет. Могу сказать, что

он использует всё своё терпение,

чтобы не разорвать её пополам.

— Что это значит? — рычит

Ашер.

Это звучит так дико, и так не

похоже на него.

Я достаю телефон и вбиваю

поиск слова, которые написаны.

— Это тот же автор, чье

стихотворение красовалось у меня на

стене, — говорю Ашеру и мистеру

Джеймсу.

—

Прошлое

стихотворение

называлось «Ноябрь». А это как? —

задаёт вопрос Ашер.

— «Ожидание», — отвечаю я, и

дрожь проходит по моему телу, когда

я читаю его.

Грядущие события

отбрасывают тень

Пришло виденье мне во свете

лета.

В нем грусть была. Душа моя

Пронизана болью. Слезы

ручьями

Бегут по щекам. Все прошлые

беды

Бросили тень на солнца часы.

И не было грусти в цветах,

Растущих под солнцем апреля,

Иль в соцветиях яблока, один за

другим

Раскрывших сердцевину свою.

Ни в чириканьи птиц,