До самой дрожи

– Нет. Почему Дима так улыбался? Он хотел поругаться с папой?

Боже! Даже четырнадцатилетний ребенок это понял!

– Не думаю, – соврала я, присев на край дивана. – Перепил просто. Да и спорить любит по глупостям всяким.

– Мне нравится Дима, но сейчас я не могу сказать того же. После того, что было… А мама где?

– Она внизу. Думаю, я пойду помогу ей убрать со стола, хорошо?

– А гости уже уезжают?

– Полагаю, они не захотят задержаться, – с грустью усмехнулась я и поцеловала в нос брата.

Тетя с дядей действительно собирались домой. Такси уже было в пути, поэтому когда я спустилась на первый этаж, обнаружила всех в прихожей. Я не смотрела на папу, что стоял напротив меня с опущенной головой, не решалась даже на маму взглянуть, а молча наблюдала за тем, как тетя Оля обувалась. Я чувствовала себя виноватой в том, что случилось. Будь я умнее и решительнее, то сумела бы заткнуть рот собственному мужу, но вместо этого как умалишенная молча наблюдала за разворачивающейся катастрофой.

– А чего мы плачем то, я понять не могу? – вдруг подал голос папа, взглянув на нас с мамой. – Хотите сказать, что я не прав?

– Ты у нас всегда прав, Сережа. Всегда, – с расстановкой ответила мама и с горечью улыбнулась. – Спасибо вам, что пришли, – обратилась она к тете и дяде, что застыли как статуи. – Извините за это все…

– Все нормально, – ответил дядя Женя и обнял её. – Не ругайтесь. Успокойтесь, отдохните и все будет хорошо!

Но я точно знала, что уже ничего хорошего не будет. Папа вышел на улицу, чтобы провести их до ворот, а мы с мамой остались в доме. Когда входная дверь закрылась, я взглянула на нее и спросила:

– Ты не боишься его?

– А чего мне бояться?

– Я, например, не знаю, чего ожидать от него, когда он в таком состоянии… Мам, может, мы уедем отсюда? Поехали на квартиру, а он пусть тут отсыпается?

Она молча кивнула и направилась в гостиную. Мы начали убирать со стола. Ту посуду, что не уместилась в посудомоечной машине, я мыла вручную, а мама раскладывала остатки еды по контейнерам.

– Не трогайте здесь ничего! – вдруг громко приказал папа, появившись из-за угла. Он уселся на мягкий кожаный диван, начал есть оставшиеся грузди в сметане и налил себе в рюмку еще виски. – Хватит мыть! Оставили здесь все!

– Ты посуду сам помоешь? – спросила его мама таким тоном, словно ей было даже смешно и думать об этом.

– Собирайте свои вещи и убирайтесь отсюда, – сказал папа, только в более грубой форме. – Если считаете, что я не прав, валите на все четыре стороны!

Как же в тот момент я возненавидела Диму. Пока поднималась по лестнице, чтобы оповестить мальчиков о скорейшем переезде, я все задавалась вопросом, почему и за что моя мама должна выносить психи и дикие настроения папы всю свою жизнь, и отчего ей в зятья попался такой бесчувственный козел, который не сумел вовремя засунуть свою гордыню в свою же задницу?!

– Ванечка, собирай вещи, – осторожно сказала я, заглянув к нему в комнату. – Мы уедем сегодня на квартиру.

– Сейчас? – удивился он. – Что папа? Злой?

– Все нормально. Просто собирай вещи.

Я закрыла дверь и направилась в нашу с Димой спальню.

– Собирайся, мы уезжаем.

Дима с явным раздражением уставился на меня.

– Как же мне уже осточертели эти переезды грёбаные! Куда мы поедем? Все выпили!

– Я знаю, что все выпили. Ты садишься за нашу машину, а я за мамину. Мы переезжаем отсюда на квартиру.

Дима матерился и швырял свои немногочисленные вещи в черную спортивную сумку, пока я выгребала все свои из нижнего ящика комода. На все сборы ушло полчаса. Цветы, подарки, коты, сумки с вещами – все это уносилось в багажники автомобилей в несколько этапов.

– Ваня, садись к Диме в машину, сзади у нас нет места, там переноски с котами.

Мой брат не был в восторге от этой новости.

Я выехала из двора и остановилась у ворот, ожидая маму. Они с папой шли вместе, как будто о чем-то говорили. А потом мама что-то отдала ему.

– Поехали отсюда, – глухим голосом сказала она, сев в машину. – Как же я все это ненавижу.

– Что ты отдала ему?

– Ключи от дачи и пульт от ворот. Опять все сначала: ему дача, а мне – квартира. Катя, что Дима говорил тебе?

– Ничего.

– Не ври мне, пожалуйста! Что он сказал?

– Что больше сюда не приедет. Он сам виноват в том, что случилось.

– Почему же он не промолчал? – заплакала мама, накрыв лицо руками. – Он ведь видел, каким становился папа, почему же он не промолчал?!

– Мам, все наладится, успокойся, пожалуйста. Не плачь только из-за такой ерунды! Побесятся и успокоятся.

– Я не думала, что Дима настолько упрямый. Я знала, что он любит спорить, но чтобы вот так… Вы теперь к нам не приедете! Он теперь никогда к нам не приедет!

На квартире все стало только хуже. Наспех разобрав свою сумку с вещами, я пошла в душ и, едва за мной закрылась дверь, как мама забежала в нашу спальню и начала разговаривать с Димой. Я прислонилась к двери и с выпученными глазами слушала, как моя мама сквозь рыдания, умоляла Диму остаться и никуда не уезжать.