До самых до окраин

«У природы нет ни края, ни окраин – понятия эти существуют лишь в нашем сознании. А она сама и вне, и внутри нас. Она везде и во всём. И это она, Природа, владеет нами, а не мы ею.»

Однажды, после экспедиции, сие было сказано одним из исследователей Мирового океана12 июля 1975 годаПивной бар «Прибой» (в двух шагах от набережной Невы)

К читателю

Ученый – океанолог прав с любой точки зрения: и с научной, и с сугубо практической, житейской. Каждый из нас, топчущих землю, совершает неизбежный круг своего земного пути. В начале его перед нами распахивается трепетный, неповторимый мир, сознавать истинную цену которого мы до сих пор так и не научились. Но при этом, оказывается, способны создавать мир другой: искусственный, фантастический с его ложным теплом и фальшивой красотой. Нам кажется, что этим мы облегчаем нашу жизнь, что в этом рукотворном мире – наше будущее. Мы забываем оглянуться на поистине огромное богатство, оставшееся у нас позади. Забываем, что без прошлого не наступит будущее. И не понимаем того, что никакие сногсшибательные изобретения в технической сфере и в сфере духа не смогут уничтожить нашу вечную тягу к настоящим чувствам, жажду нормального человеческого общения.

«Изобретательность опережает нашу мудрость» – сказал один ученый еще полсотни лет назад.

Мы этого и сегодня не замечаем. Не чувствуем, как наши чудесные рукотворные игрушки – компьютер и его производные – тихо, незаметно для нас, на волне удовольствий порабощают человечество. И если они все разом вдруг выйдут из строя – остановятся заводы, окажутся перед катастрофой корабли и самолеты – мир погрузится в хаос.

Между тем обыкновенная – такая привычная – жизнь на земле пока еще никуда не исчезла. Как и в прошлые века, нам светит всё то же солнце, всё так же день сменяется ночью, рождаются и растут дети – продолжение нашего земного бытия… Но, может быть, уже настало время приостановить свой безостановочный бег, присмотреться к тому, чем мы – кроме техники – богаты и что хранится в некоей субстанции, которую сегодня, пока еще тщетно, пытаются отменить и которую мы называем душой? И тогда…

Однажды узнaем с печалью, как неизмеримо много теряем с уходом близкого по духу человека и как горьки наши запоздалые сожаления.

Порой вспомним, как это бывает в смутную пору, в начале нашей сознательной жизни, – когда в ровное и безмятежное ее течение без спросу врывается напоминание.

Вдруг в каком–нибудь скучном человеке, который, как нам кажется, весь на ладони, неинтересен, – внезапно откроется неведомая, удивительная страна, которая до этого была сокрыта от досужих глаз.

Или непрошенно приходит и властно переворачивает жизнь всесильная – неотменяемая как сама смерть – любовь.

Или из ушедшего, уже подзабытого, прошлого нечаянно возвращается нечто такое, что было в свое время не оценено, отвергнуто и которому, оказывается, нет цены.

Или, наконец, в каждодневном будничном общении с малыми детьми неожиданно обнаруживаются целые россыпи настоящих драгоценностей совместного бытия, примет самого первоначального знакомства с миром.

Таковыми вкратце будут темы предложенных повествований.

Автор надеется, что обо всём этом он смог – из собранного в разные годы – рассказать в книге. Надеется на интерес читателя: ведь все мы – в одной и той же лодке. И слезы – и в радости, и в горе – у всех у нас одинаково солоны. Как морская вода – прародительница жизни.

Памяти безвременно ушедшего П.К. Губера

Mecum porto1

…люди, даже перед Богом и перед алчной пастью сатаны, не в чём–то малом, а увы – во многом – неповторимы сплошь и не равны.

Глеб Горбовский

Давно мучит меня одна вещь: мы с тобой не договорили… Не успели как следует обсудить, выяснить, почему не знает покоя, мечется душа. Ведь виной тому была не одна профессия, понуждавшая паковать чемоданы, чтобы, покинув насиженное место, оставив близких, закатиться в такую даль, откуда не прискачешь накоротке повидаться со своими, отдохнуть.

Теперь уж тебя ни о чем не спросишь. Ты уже четверть века в земле. Забытая всеми могила твоя по роковой случайности отгородилась чертой от прежнего мира, в котором оставались жить в городе на Неве и сын твой, и родившая его женщина. Что с ними сталось по прошествии стольких лет? Увы, мне не известно.