До свидания, Рим

– Я бы уже знала, – успокоила я сестру. – Не волнуйся. Может, она вообще вернулась домой в Napoli, и мы больше никогда ее не увидим.

При виде меня швейцар дружелюбно кивнул и приложил руку к фуражке, пропуская нас внутрь. Я повела сестру по запутанному лабиринту коридоров.

– Кажется, нам в эту сторону. Еще слишком рано – наверное, придется немного подождать.

Мы полчаса сидели на деревянной скамейке перед кабинетом. То и дело Кармела вскакивала и принималась мерить шагами коридор, больше не пытаясь скрыть волнение.

– Долго еще? Как думаешь, где они?

– На студии всегда так, – объяснила я. – Вечно приходится сидеть и ждать.

Наконец появилась заведующая отделом по подбору актеров вместе с седеющим мужчиной с крупным носом и в слегка помятом костюме. Кармела вскочила на ноги, но они даже не взглянули в ее сторону. Оба вошли в кабинет и плотно затворили за собой дверь.

Мы просидели в душном коридоре еще минут десять. Я смотрела на бледное лицо сестры, и мне хотелось, чтобы все поскорее кончилось.

Наконец дверь открылась, и Кармелу пригласили войти. Я тоже было поднялась со скамейки, однако заведующая покачала головой.

– Только ваша сестра. Мы готовы ее принять.

Долгое время я не слышала ничего, кроме тишины. Потом Кармела рассказала, что ей задавали целую уйму вопросов, и она даже начала сомневаться, дойдет ли дело до пения. Наконец раздался знакомый голос сестры, но сквозь закрытую дверь было непонятно, хорошо ли она поет. Я скрестила пальцы, молясь про себя, чтобы они остались довольны.

Кармела замолчала, и снова последовала тишина. Наконец она вышла в коридор.

– По-моему, я им понравилась, – сказала она, с трудом переводя дыхание. – Они послушали две песни.

– И что дальше? – взволнованно спросила я. – Когда тебе сообщат?

– Не уверена. Сначала им надо поговорить с синьором Ланца. Теперь все зависит от него. – Она схватила меня за руки и развернула к себе лицом. – Серафина, ты должна устроить так, чтобы он сказал «да».

– Устроить? Как?

– Ты же работаешь у него в доме, и он тебе доверяет, разве нет? Просто поговори с ним.

– Ты не понимаешь. Все не так просто, как тебе кажется.

– Ты только замолвишь за меня словечко. Чем это может тебе повредить?

– Попытаюсь… Но я просто служанка. А вдруг ему покажется, что я пользуюсь своим положением, и он меня уволит?

Сестра нетерпеливо зашипела:

– Ты все время так говоришь. Только вспомни, ты получила эту работу благодаря мне. Из-за меня мы пошли в «Эксельсиор», из-за меня ты попала в номер синьора Ланца!

– Да, знаю, но…

– Значит, можно и расстараться.

– Я же сказала, что попытаюсь. Большего обещать не могу.

Кармела достала из сумочки пудреницу и помаду – и то и другое мамино.

– Я бросаю школу, – сказала она, делая себе макияж. – Mamma считает, что так будет лучше.

– И что ты будешь делать? Помогать по хозяйству и заботиться о Розалине?

– Какое-то время – да. Однако Розалина быстро взрослеет, а по дому работы не так уж и много. – Кармела встретилась со мной взглядом. – Раньше или позже мне придется начать работать. Mamma не может содержать меня всю жизнь.

Глядя ей в глаза, я поняла, что она пыталась мне сказать, догадалась, о какой работе говорит Кармела. Она – красивая девушка, и, наверное, имела бы на этом пути успех.

– Я поговорю с синьором Ланца, – решительно заявила я. – Я сделаю все, чтобы он ответил «да».

* * *

В тот день поговорить с хозяином мне не удалось: когда я приехала, на вилле Бадольо было полно народу. Костюмеры устроили синьору Ланца срочную примерку – он уже заметно похудел, и прежде чем снимать фильм дальше, требовалось ушить костюмы.

В соседней комнате мистер Тайтельбаум громко спорил с кем-то по телефону.

– По-моему, прерывать работу над фильмом не следует. Да, конечно, внимание прессы и все такое, но стоит ли из-за этого откладывать съемки?.. Ну ладно, я с ним поговорю, хотя вообще-то в контракте ничего такого не прописано. Да… ясно… ясно… То есть у нас нет особого выбора? Хорошо… Я же сказал «хорошо», вы разве не слышали?

Мистер Тайтельбаум швырнул трубку, пробормотал: «Вот черт!» – и громко окликнул синьора Ланца:

– Эй, Марио, скажи Бетти, пусть собирает чемодан – мы едем в Неаполь.

– Ты же вроде обещал отменить поездку?

– Студия настаивает. Похоже, тебя собираются сделать почетным гражданином города, а сын Карузо вручит тебе какую-то награду. Они устраивают что-то вроде благотворительного бала. Скукотища, конечно, но внимание журналистов картине только на пользу, так что делать нечего. Да и Бетти будет не против съездить в Неаполь и немного проветриться, правда?

– Пожалуй, – согласился Марио.

При мысли о поездке Бетти пришла в нервное возбуждение. Целый день мы перерывали гардероб, выбирая, в чем ей пойти на прием. Самые красивые наряды все еще болтались на Бетти, как на вешалке. Наконец мы остановились на простом темном платье, которое сидело более или менее хорошо и смотрелось достаточно элегантно, особенно если забрать волосы наверх и надеть сережки с бриллиантовыми подвесками.