Добро Пожаловать На Темную Сторону (ЛП)

— Я задерживал тебя больше раз, чем нужно, за мелкие правонарушения. Давайте не будем доводить дело до обвинения в нанесении телесных повреждений, хорошо?

К моему удивлению, Харли покраснела и наклонила голову так, что мягкий занавес волос частично скрыл ее выражение лица.

— Да, — пробормотала она раздраженно. — Как скажешь.

— Похоже, все прояснилось. Я заберу свою дочь домой, а вы, ребята, продолжайте свой веселый путь, — великодушно сказал Зевс, уже переводя свою семью на другую сторону парковки. — Ладно, Мут, отпусти Луизу.

Я снова хихикнула, соскользнув со спины Мута и вернувшись к родителям, которые в ужасе уставились на меня.

— Луиза, — вздохнула мама. — Ты… дружишь с одним из этих мужчин?

Я улыбнулась ей, взяла сильно возбужденную Би на руки и начала идти к машине.

— Да, мама. Мут уже давно является одним из моих лучших друзей.

— Давно? — повторила Филлипа, следуя за нами к машине и бросая испуганный взгляд через плечо на Зевса и Кинга, стоявших на другой стороне участка рядом со своими огромными мотоциклами, такие свирепые и гордые.

Я понимала ее страх. Они были как горгульи, ужасающие с первого взгляда своей свирепостью, но совершенно прекрасные вблизи, сложные в деталях и жуткие, потому что их роль хранителей требовала быть такими.

Я была рада, что моя мать боялась их. У нее были на то причины.

Такие мужчины защищали только невинных и преданных, а моя мать была не из таких.

— Да, — подтвердила я, заталкивая Би в машину, а затем открывая дверь внедорожника Lexus для мамы. — Он приходил к нам почти каждый день в течение последних нескольких недель.

— О, — сказала она, когда я закрыла за ней дверь после того, как она села в машину.

— Папа, — позвала я Бенджамина, который снова спорил с бедным офицером Дэннером. — Пойдем!

Они проигнорировали меня, и когда я подошла ближе, я увидела отвращение на лице Лайнела, когда мой отец заговорил.

— Тебе лучше заняться делом, сынок, — угрожал отец, его обычно безупречные волосы слегка растрепались в суматохе. Это была мелочь, но она напомнила мне о непостоянстве моего отца. — Твой отец всегда ручается за тебя, но я начинаю сомневаться, что ты в это вложился.

— Я вложился, Бен, и я не обязан отчитываться перед тобой, — сказал Лайнел.

— Я мэр, — сказал мой отец, как будто это объясняло, насколько неправ был Лайнел.

Лайнел был неправ.

— А Хавьер — тот, у кого есть деньги и связи. Мой отец — тот, у кого есть информация, Джек и Эйс — те, у кого есть инсайдерская информация, а Митч — тот, у кого есть дилеры. Это делает нас равными.

— Черт, — злобно выругался мой отец, в отличие от него я застыл между двумя машинами, всего в метре от них. Он провел рукой по своим взъерошенным волосам и на мгновение выглядел совершенно потерянным. — Я не знаю, как так получилось, Дэннер, правда не знаю.

Лайнел прищурился на него.

— Работая копом, ты довольно быстро узнаешь, что движет людьми, и знаешь, что это в 85 % случаев, Бен? Жадность. Просто.

— У меня есть деньги, — пробормотал мой отец.

— Месть и гордость — на втором месте, — ответил Дэннер. — Гарро обидел твою дочь, подорвал твое уважение и зарабатывает больше денег, чем ты каждый год примерно за месяц с помощью той операции, которую он затеял. Поверь мне, Бен, ты по уши в дерьме, и оно воняет жадностью.

С этими словами офицер Дэннер наклонил голову и прокрался к своей личной машине, старому кабриолету Mustang.

Мой отец на секунду замер, выглядя настолько потерянным, что я почти не узнал его. Я знала только, что мой отец делает больше, чем обычно, для того, чтобы посадить Падших в тюрьму, и в своих поисках он сам может оказаться в опасной близости от тюрьмы.

Глава двадцать седьмая

Зевс

Я был в ярости.

Не понимаю, какого хрена Харли вздумалось вести себя как сука с женщиной, которую она даже не знала. Какое значение имело то, что Лу была ее ровесницей?

Эта женщина делала меня счастливее, чем Харлеи, канадский виски и любой другой кайф.

Но моя дочь не хотела этого слышать.

Как только мы вернулись домой, я вывел ее на чистую воду. Ссоры в доме Гарро обычно были громкими взрывами криков и воплей, за которыми следовали часы задумчивой тишины. Мы все были вспыльчивы, но у Харли. характер был худшим из всех.

Она называла меня отвратительным, плача при этом, как будто я разбил ее маленькое девичье сердце, влюбившись в женщину. Она никогда не надеялась, что мы с мамой снова будем вместе, а когда детская боль утихла, она выросла и ей нравилось, что отец уделяет ей все свое внимание.

Теперь она не будет получать его так много, и моей избалованной соплячке это не нравилось..

— Ты будешь с ней ласкова под страхом того, что тебя выставят на улицу, — прорычал я, когда она в последний раз назвала Лу шлюхой.

Я отправил Кресс вперед, прежде чем ввязаться в противостояние в школе, и когда я вернулся домой, она была уже готова. На ней был пиджак, сумочка через плечо и ключи в руке. Она знала, что дело дойдет до того, что Харли бросится вон, поэтому, когда она вышла, обливаясь слезами из-за моей бесчестной угрозы, Кресс последовала за ней, мягко улыбнувшись мне.