Добро пожаловать в Цирк

Артисты замолчали и уставились на меня. А я была готова провалиться сквозь землю от потока изучающих и таких разных взглядов. Черт, как бы побыстрее закончить со знакомством и смыться. Я буквально кожей ощущала внимание, и Григорий Николаевич тоже решил не затягивать:

– Знакомьтесь, это Катерина, – проговорил директор, опустив мою неприметную фамилию. – Прошу любить, жаловать и не обижать.

Циркачи ещё с минуту на меня попялились, а затем, некоторые из них начали расходиться. Я наблюдала за этими яркими личностями, которые пока не складывались у меня в общую картину. Помещение пустело. Неужели никто из них не подойдёт ко мне? Ну хоть бы кто-нибудь, с кем можно будет хотя бы здороваться по утрам. Удивительно, в других цирках все с любопытством кидались «на новенького», а тут тишина.

– Некоторые из артистов сразу после выступления выходят на улицы нашего городка, – виновато пояснил Ветров, – поэтому у них просто нет времени. Не переживай, ты обязательно найдёшь себе компанию.

Тут из растекающейся толпы вышел загорелый дрессировщик и направился к нам. Вот уж без чьего знакомства я бы обошлась.

– Катюха, привет, я Илья Злославский, – склонил он голову и, ухватив мою ладонь, на секунду припал к ней губами. – Нам уже доводилось встречаться, не так ли?

– Доводилось, – выдала я самую добрую улыбку, на которую только была способна.

– И чем же нас удивит этот прекрасный цветок, директор? – поинтересовался Илья, не отводя взгляда.

– Шипами, чем же ещё, – не растерялась я, заставив Григория Николаевича хмыкнуть, а дрессировщика слегка сузить глаза, удивительного коньячного цвета.

Тут к нам подошла та самая парочка, которая поразила меня своим последним выступлением, я тут же забыла обо всем и вперилась взглядом в лоб девушки, из которого совсем недавно торчал нож. Нет, ну хоть синяк-то должен был остаться, все же с такого расстояния был запулён нож!

– Привет, – поздоровалась она с едва различимым акцентом, слегка акцентируя речь на букве «р», – моё имя Максим, это мой муж, Ральф.

Тот учтиво склонил голову. Вблизи было видно, что им обоим чуть больше чем за тридцать, но при этом они выглядели очень моложавыми и подтянутыми.

– Катерина, очень рад, – произнёс циркач с таким же акцентом.

– Немцы? – предположила я.

– Немцы, – разулыбалась семейная пара, а я краем глаза заметила, что Илья отошёл от нас и растворился в темноте кулис, а Максим, тем временем, весело добавила: – Спешу напомнить, что война давно окончена, а фашисты – редкостные свиньи.

– Да, я помню, – кивнула, рассматривая их пёструю одежду и наблюдая за любопытными взглядами, не удержалась от вопроса: – Если честно, я в шоке от вашего номера. Как вы это сделали?

– О, моя дорогая, это как раз то, чего нельзя раскрывать не при каких обстоятельствах, – засмеялась Максим, – но не беспокойся, нож не вонзается в мой лоб, и я не самый главный артист в нашем тандеме, правда Ральф?

– Ну, что ты такое говоришь, дорогая, без тебя не было бы этого номера вообще, – проговорил циркач, и чмокнул жену в щеку.

– Главное, правильно прицелиться, – подмигнула мне Максим, – а остальное сделает это, – она достала тюбик с надписью «бутафорская кровь».

– Впечатляюще, – честно призналась я, вертя в руках тюбик с краской, хоть и не получила ответа, оно и не удивительно.

– О, мы же как раз этого и добивались, моя дорогая, как раз этого!

– Сваровски! – внезапно послышался крик директора, который разговаривал с другими артистами. – Сваровски, стоять! Катерина, ко мне! – скомандовал он, заставив меня ухмыльнуться такой манере общения. Едва успев крикнуть семейной чете «до скорого», я поспешила за Григорием Николаевичем, который уже выскочил из чёрного хода.

Не успев сделать и шага, я врезалась в спину Ветрова, который старался перекричать шумную улицу городка, и гаркнул во весь голос:

– Сваровски, чёрт тебя дери!

Тут я увидела её. Девушка все ещё была в облегающем змеином костюме, и плавно развернувшись, по-королевски шествовала к нам. Да, настоящая красотка, такие глазища очень любят рекламщики.

– Я что, бегать за тобой должен? – недовольно проговорил он, подошедшей девушке, но тут же сменив гнев на милость проговорил: – Кристина, это твоя новая соседка по трейлеру. Случилось счастье, и ты теперь живёшь не одна. Покажи ей как у нас здесь все устроено, расскажи распорядок, ну и…знаешь, в общем, что нужно делать. На сегодняшнюю ночь ты можешь быть свободна от своих обязанностей. А ты, Катрин, завтра в десять утра как штык в моем кабинете, ясно? А пока я вас оставляю.

Григорий Николаевич развернулся чтобы уйти, но на миг остановился и грозно проговорил, обращаясь к Кристине:

– И, Сваровски, без фокусов.

– Какие могут быть фокусы, директор? – мило улыбнулась красотка, приятным сопрано. – Мы разве в цирке?