Добро с кулаками

– Не могу обрадовать вас раньше времени, заявив вам, что мы из одной страны пока не знаю откуда вы сами родом, – сообщил тем временем пожилой мужчина. Тут Олег пригляделся к нему повнимательней, было похоже, что он просто старичок на пенсии, путешествующий по миру, но всё же что-то в нём было не естественно. Почему-то ощущалось это самое неестественное только на интуитивном уровне, никак не проявляясь визуально.

– Ну, тут ничего нет проще, мы с другом из Москвы, его звать Михаилом, а меня Олегом.

– Очень приятно, молодой человек, Москва прекрасный город. Сам я из мест несколько более дальних, ну это и не так важно, пересохло во рту и сердце давит, а звать меня можете Николаем Фёдоровичем.

Тем временем прибежал сотоварищ Олега с бутылочкой чистейшей минеральной воды, запотевшей от холода. Её протянули старику и тот трясущимися рукам откупорил её, приникнув к горлышку. Пока Олег представлял их друг другу бутылочка опустела, и друзья в очередной раз с удивлением переглянулись, что за странное начало ночи подумали оба разом не сговариваясь.

– Премного благодарен вам, молодые люди, – прервал молчание новый знакомый.

– Не уделите ли вы мне ещё немного вашего драгоценного времени, дело в том, что я появился тут совсем недавно, а в последний раз был в этой стране так давно, что всё жутко по переменилось. Не могли бы вы рассказать мне про город, ввести, скажем так, в курс дел. Хлопот я вам доставлю мало, а быть может и пользу принесу какую, кто знает…, – при последней фразе новый знакомый так уверенно и многозначительно оглядел друзей, что показалось и сомнений быть не может в том, что пользу эту самую он принесёт всенепременно. Отказывать хоть и предполагаемому соотечественнику было не удобно, да и дел то особых не было, в связи с этим троица вышла на широкую улицу в поисках какого-нибудь более или менее приличного уличного кафе.

Глава вторая. По ту сторону реальности

Холод, пустота и чернота – вот то, что ощутил в первые секунды пребывания непонятно где, бедняга Джон. От ужаса, как ему показалось, спёрло дыхание, но не много собравшись он осознал, что дыхания этого совсем нет, однако не смотря на это, он не бьётся в конвульсиях от удушья, а беспомощно парит в абсолютной пустоте. Джон попытался собраться с мыслями, мысли вертелись в голове хаосом, и ничего вразумительного на ум не приходило. Почему-то всплывала в голове дурацкая попойка, закончившаяся дракой с участием Джона, произошедшая ещё в студенческие годы. Ещё в винегрете мыслей мелькало, что это конец и конец весьма печальный. По крайней мере ворот рая и встречающих его ангелов не наблюдалось, откуда напрашивался сам собою трагический, но очевидно наиболее верный вывод, говоривший Джону, что он ни больше не меньше, как в аду или где-то совсем уж рядом с ним. Болтался он так довольно долго, по крайней мере Джону так казалось, подумывая уже над тем, чтобы смириться и пропадать, как спустя какое-то время в момент, когда владыка мира беспомощно нарезал колесо за колесом вокруг своей собственной оси, краем глаза он заметил светлую, едва различимую точку. Снова стало страшно. Джон по мере своих сил, а хватало их лишь на то, чтобы крутить головой, начал следить за приближающимся объектом. По мере приближения объект стал проявлять форму и издавать звуки, похожие на разговор. И вот наконец, приблизившись почти вплотную, движение света прекратилось и Джон, сделав очередной кувырок оказался перед двумя странными субъектами, размерами, втрое превышающим человеческий рост. Перед Рокфеллером предстал толстяк с рыжей бородой в белой тунике и толстенной книгой под рукой, второй же был и вовсе ненормален – тело его было человеческое, но с головой шакала, почти как древнеегипетская статуя. Джон молча смотрел на них, оба излучали бледный свет и плавно покачивались перед стариком, сам же Джон перестал крутиться и как будто замер в одном положении. Первыми нарушили молчание странные визитёры.

– Ба! Ты только посмотри, какая фигура к нам пожаловала! Кто же этот впечатляющий и очень солиднейший господин?! Не может быть, да это же сам Джон Рокфеллер! Вот так удача, милости просим дражайший вы наш, – молвил толстяк и при этом добродушно улыбнулся и подмигнул Джону.

– Да, да! В кои-то веки ты прав, он самый. Так сказать, неожиданно и тут, собственной персоной. Только вот что-то радости и восторга в глазах не вижу, – ответил полу человек – полу шакал, критически посмотрев на беспомощного владыку мира.

– А это потому, дорогой мой Аметис, что-радоваться-то ему и нечему. Поставь себя на его место. Оторвали от любимой сигары и мягкого кресла. Оказался в незнакомом месте, черти пойми где, да с огромным горбом плохих дел за плечами. И всё намекает на то, что вот-вот начнётся разбор полётов. Любой бы на его месте раскис, – оба хохотнули, смех рокотом и эхом понёсся вдаль в пустоту.