Добрый друг Декстер

Мне очень хотелось, чтобы Дебора этого не делала, поскольку Мэттьюс повернул голову в мою сторону. Но гораздо хуже было то, что на меня обратил взор сержант Доакс. Если оскал голодного пса может о чем-то намекнуть, то его чувства по отношению ко мне явно не помягчели.

— А ты-то какое отношение к этому имеешь? — поинтересовался капитан у меня.

— Он достает улики и вещдоки, — поспешно объяснила Дебора, а я скромно кивнул.

— Чушь! — бросил Доакс.

— Временной фактор играет важную роль, — продолжила Дебора. — Надо найти парня до того, как объявятся еще такие. — Она показала на Бердетта. — Мы не можем вечно держать дело в секрете.

— Полагаю, более уместно употребить выражение «скрывать убийства от взбесившихся журналюг», — произнес я, поскольку всегда готов услужить, но Мэттьюс почему-то обжег меня взглядом.

— В общих чертах я представляю, что хотел сделать Кайл… мм… Чацки, — продолжила Дебора. — Но мы не можем двигаться дальше, ведь мне неизвестна подоплека событий. Но сержант Доакс это знает. — На физиономии сержанта появилось изумление, и я сразу догадался, что он редко практикует подобное эмоциональное состояние. Но, прежде чем сержант успел хоть что-то произнести, Дебора сказала: — Считаю, что втроем мы схватим парня до того, как здесь появится очередной федерал, желая получить то, что получили его коллеги.

— Чушь! — возразил Доакс. — Ты хочешь, чтобы я работал в одной упряжке с ним? — Ему не надо было тыкать в меня пальцем, чтобы остальные поняли, кого он имеет в виду, но сержант все же сделал это, направив в мою физиономию свой узловатый указательный палец.

— Да, хочу, — ответила Дебора.

Капитан Мэттьюс с нерешительным выражением жевал губу, а сержант повторил:

— Чушь!

Оставалось надеяться, что его искусство вести беседу улучшится, если мы станем работать вместе.

— Ты кое-что знаешь об этом, — обратился капитан к Доаксу, и сержант, с явной неохотой отведя горящий взгляд от меня, обратил взор на начальство.

— Да.

— По твоему опыту… по твоей службе в армии, — уточнил Мэттьюс.

По его виду нельзя было сказать, что он боялся перманентной гримасы ярости на роже сержанта. Но, вероятно, это всего лишь проявление привычки командовать.

— Угу.

Капитан Мэттьюс сдвинул брови, изо всех сил стараясь выглядеть человеком действия, готовящимся принять важнейшее решение. Всем, включая меня, ценой огромных усилий удалось не допустить появления гусиной кожи.

— Морган, — наконец изрек капитан, посмотрел на Дебору и замолчал. Рядом с домом остановился микроавтобус с надписью «Экшн ньюс», и из него посыпались люди. — Проклятье! — прошипел Мэттьюс, покосился на труп, затем на Доакса и спросил: — Ты можешь сделать это, сержант?

— В Вашингтоне это не понравится, — ответил Доакс. — А мне не нравится здесь.

— Я начинаю терять интерес к тому, что по вкусу или не по вкусу парням в Вашингтоне, — усмехнулся Мэттьюс. — У нас тут по горло своих проблем. Итак, ты можешь взять на себя дело?

Доакс посмотрел на меня, а я постарался напустить на себя вид серьезного и преданного долгу человека.

— Да, — кивнул сержант. — Я могу это сделать.

— Ты хороший парень! — воскликнул капитан, хлопнув сержанта по плечу, и отправился беседовать с журналистской братией.

Доакс пожирал меня взглядом. Я отвечал ему тем же.

— Теперь тебе будет легче за мной следить, — произнес я.

— Когда все закончится, мы встретимся с тобой один на один.

— Но только не раньше, чем все это закончится.

— Не раньше.

Глава 18

Доакс доставил нас в кофейню на калле Очо. На противоположной стороне улицы на открытой площадке продавали автомобили. Сержант провел нас к столику в дальнем углу зала и занял место лицом к двери.

— Здесь мы можем поговорить, — сказал он.

Эти слова были очень похожи на фразу из шпионского фильма, и я пожалел, что не прихватил темные очки. Впрочем, нельзя исключать, что курьер доставит мне очки Чацки, желательно без приложения в виде носа.

Прежде чем мы успели приступить к беседе, из задней комнаты вышел какой-то человек, поздоровался с Доаксом за руку и сказал:

— Como estas, Alberto?[8]

Сержант ответил ему на очень хорошем испанском. Если быть честным, то говорил он лучше меня, но я тешил себя тем, что мое произношение лучше.

— Mas o menos, Luis[9].

Примерно минуту они болтали по-испански, а затем Луис принес нам по чашке ужасно сладкого кубинского кофе и пастелитос[10]. Кивнув в последний раз Доаксу, он скрылся в задней комнате.

Дебора следила за этим спектаклем с возрастающим нетерпением, а когда Луис нас покинул, она с ходу взялась за дело.

— Нам нужны фамилии всех, кто был в Сальвадоре! — выпалила моя сестра.

Доакс взглянул на нее, неторопливо отпил кофе и произнес:

— Это будет длинный список.

— Ты понимаешь, что я хочу сказать, — нахмурилась Дебора. — Ведь он, черт побери, захватил Кайла!

— Да, Кайл стареет, — ответил Доакс, показав зубы в оскале, призванном заменить улыбку. — В свои лучшие годы он подобного никогда не допустил бы.

— Чем именно вы там занимались? — спросил я, понимая, что это уводит нас в сторону, однако природная любознательность победила.