Добрый волк

Судья пристально посмотрела на него и снова опустила глаза к бумагам.

– А кто эта женщина?

– Соня Ализаде, – ответил Джо. – Она – ближайшая сподвижница Гусмана и поэтому подлежит выдаче вместе с ним.

– Но у меня о ней ничего нет, – возразила Джуд. – Вы идентифицировали ее? Они оба путешествовали с поддельными паспортами, а это федеральное преступление.

Гектор лихорадочно пытался понять, что происходит.

– В чем, собственно, дело? – озвучила его мысли Соня.

– Не знаю, – ответил он. – Но молись, чтобы нас отправили вместе куда-нибудь подальше отсюда.

Судья и Джо тем временем о чем-то совещались. Джуд как будто возмущалась чьей-то небрежностью. Потом она жестом велела Джо отойти, и тот, пригнувшись, попятился. Судья подмахнула документ, протянула ему и ударила своим молоточком:

– Следующий!

Довольный полицейский вернулся к своим подопечным.

– Джо? – позвал его Гектор.

– Да? – Он повернул к ним улыбающееся лицо.

– Куда мы теперь?

– В аэропорт.

– А потом?

Джо помахал бумагой.

– В Альпы.

– Куда?

– Сыр и часы покидают родину, – весело процитировал кого-то Джо.

– О чем вы?

– В Швецию!

Похоже, в образовании Джо имелись пробелы.

* * *

Лешек тоже присутствовал в зале суда. Он последовал туда за Гектором и Соней и слышал, как судья говорила о выдаче.

Смялы набрал номер Арона. Сигналы пошли до того слабые, что, казалось, они пробивались с трудом, преодолевая некое препятствие или же огромное расстояние. Затем сквозь щелчки и царапанье пробился голос:

– Алло!

– Ты слышишь меня? – спросил он.

– Я тебя слушаю, – ответил Гейслер.

– Полиция взяла Гектора.

В трубке стало тихо, а потом Лешек снова заговорил:

– Мы вот-вот выйдем на Лотара. Соня и Гектор ждут в машине, их арестовала полиция.

– Что? – не понял Арон.

– Майами…

– Его выдали? Кто?

– Думаю, Йенс Валь… Какое теперь это имеет значение? Гектора и Соню выдадут шведской полиции… Поэтому прячь товар и немедленно вылетай в Стокгольм.

28

Северная Атлантика

Двери контейнера открылись с чудовищным скрежетом и лязгом. В проеме возник мужчина в коротких брюках и теннисном поло – с коричневым от загара лицом и разделенными косым пробором волосами.

– Меня зовут Стеве, я врач, – представился он на безупречном английском и кивнул в угол, где лежал Лотар. – Здесь есть мальчик, который, как мне кажется, нуждается в моей помощи.

София почувствовала исходивший от доктора слабый запах алкоголя.

– Вы мне не поможете? – Стеве повернулся к Йенсу.

Мужчины подхватили импровизированные носилки и вынесли Тидеманна на палубу. Бринкман последовала за ними.

Снаружи ей в лицо пахнул бриз с привкусом морской соли. Она шла за носилками, петляя между рядами контейнеров, которые были не только по обеим сторонам, но и сверху, как будто София передвигалась внутри выложенного из них дома.

Стеве заметил ее удивление.

– Здесь их десятки тысяч, – не без восхищения сообщил он. – Трудно поверить, не так ли?

– А где люди? – До сих пор Бринкман полагала, что на палубе только что отчалившего грузового судна должна кипеть жизнь.

– Весь экипаж – порядка десяти человек, – рассказал врач. – В основном сторожа и охрана, не считая меня, капитана и кока. Но мы все здесь, так или иначе, охраняем груз, помимо основных обязанностей. Ни один из этих чертовых брикетов не должен свалиться за борт.

Они спустились в пандус, под палубу, и оказались в просторном помещении с гигантскими потолками, где все было стальным, холодным и острым.

– Так что случилось с мальчиком? – спросил Софию доктор.

– У него огнестрельное ранение, – ответила она. – Я удалила фрагменты пули. Полагаю, далеко не все. Было сильное кровотечение…

– Вы врач?

– Медсестра.

Они пошли по длинному коридору.

– Кровотечение, говорите? – переспросил Стеве.

– Мне удалось его остановить.

– Каким образом?

– Сначала разбавленный кокаин, потом чистый.

– Болеутоляющие… наркоз?

– Героин и спирт.

– Веселая, должно быть, была вечеринка! – рассмеялся доктор.

София слабо улыбнулась, но не его шутке. Скорее ей понравилось, что он ее не отругал.

– Нам лучше поторопиться, – внезапно посерьезнел врач.

Больничный отсек оказался тесной комнаткой без окон. Кушетка располагалась посредине, вдоль стен стояли шкафчики с оборудованием и препаратами.

Лотара положили на кушетку, после чего отлепили от его ног и рук полоски скотча.

– Оснащение оставляет желать много лучшего, – пожаловался Стеве. – Но что имеем, то имеем…

Бринкман подсоединила к Тидеманну капельницу и ЭКГ. Йенс надел на него кислородную маску.

Доктор дал больному наркоз, предварительно оценив его возможности, а потом откинул с него одеяло. Представшее его глазам зрелище было, что и говорить, не для слабонервных: засохшая темная кровь из внутренних органов, обрывки скотча и металлические скрепки на синей, с красными подтеками, коже…

– Так… А теперь будете делать то, что я вам скажу! – неожиданно грубо приказал Стеве.

Первым делом он велел подать щипцы и скальпель и принялся вынимать скрепки из воспаленной плоти. Тут же из-под инструментов хлынула бурая кровь, и приборы запищали. Йенс стал качать кислород в мехи дыхательного аппарата. Лотар же был далеко…