Добывайки на реке

Он крутил спицу в пальцах и думал: такой же толщины, как та, другая, и если взять в расчёт, что та была видна не целиком, той же длины. Освещённая луной, она казалась на фоне тёмной воды хрупкой, как стекло. Мачта? Не веря своим глазам, он низко свесился через перила моста, стараясь получше всё разглядеть. На корме, облитое с обеих сторон серебром, словно рыба, мелькало весло. Когда судёнышко подплыло поближе, он рассмотрел, что весло – это десертный нож, заметил странную форму навеса и неглубокую, как у баржи, осадку корпуса.

Сигнальные флаги, спускавшиеся с топа мачты, были скорее похожи на одежду, которую вывесили на просушку, – крошечные штаны, трусики и кальсоны; венчала всё это красная фланелевая юбка, хлопавшая на ветру. Детская игрушка, подумал было Крампфирл, брошенная и забытая, оставленная на волю волн… и тут, когда судёнышко подошло к тени от моста, различил в свете луны лицо, смотревшее с кормы вверх, – бледное, как яичная скорлупа, с расплывчатыми чертами.

Взмах весла, блеснувшего, как рыбий хвост, разбил поверхность воды на блёстки, и посудинка исчезла под мостом.

Нет, решил Крампфирл, продолжая вертеть в руках спицу, он не станет рассказывать миссис Драйвер ни это, ни то, как судёнышко выплыло из-под моста и двинулось вниз по течению. Чёрный силуэт чётко выделялся на сверкающей воде, и так же чётко была очерчена летевшая по ветру одежда… Не расскажет он и про то, как, всё уменьшаясь, оно наконец скрылось в тени дерева, наброшенной, точно шаль, на залитую лунным светом реку, и больше он его не видел.

Крампфирл вздохнул и, положив спицу вместе с остальными, тихонько задвинул ящик. Нет, он ни о чём не расскажет миссис Драйвер, во всяком случае сегодня. Когда-нибудь потом – возможно. Сегодня – нет.