Дочь кучера. Мезальянс

– Первый – это Эверт, а второй – Карл. Хочешь покажу чему я научился за эти дни? Тут можно колдовать, в облицовку стен добавлен хинна.

– Конечно.

Они идут по слабо освещенным коридорам. Дверей немного, но все они неровные – в засечках и дырах.

– Мило у вас тут.

– Это ведь боевой факультет, – объясняет ей Джонатан. – Все постоянно упражняются и оттачивают мастерство.

Он создает совсем крошечный шар света и отправляет его к высокому потолку, который сначала мечется и прыгает то влево, то вправо.

– Ты тоже?

– Да. С утра до позднего вечера. Смотри.

Он показывает ей свои ладони. Даже при таком плохом освещении видно, что они красные и дрожат от напряжения.

– Слушай, Джон, – Лира останавливает его, когда тот берется за ручку двери, за которой слышен частый металлический звон. – Я пришла сюда не просто, чтобы проведать тебя.

Она быстро облизывает губы, не зная сможет ли объяснить почему все выходит так, а не иначе.

– Я не хочу, чтобы ты узнал последним или не узнал вообще. Через несколько дней я стану частью твоей семьи.

– Ты и так часть семьи, – удивляется голубоглазый мальчишка. – Всегда была с нами сколько я себя помню.

– Нет. Через пару дней я стану твоей невесткой и хочу, чтобы ты был на церемонии.

Это глупо. Джон родственник со стороны Эверта, а ей все упорно кажется, что с ее.

– Эверт женится на тебе?

Восклицает он громко. Звонкое эхо разносится по мрачным коридорам и тонет за кованным узором переходов.

– Почему? – восклицает он громко. – Он не должен!

– Ты против?

Его ответ ничего не изменит. Может быть он заставит ее уйти с тяжелым сердцем, но хочет он того или нет Лира выйдет замуж за его брата.

– Нет... Просто ты ведь никто!

Он отчего-то краснеет и это кажется Лире очень милым.

– Просто служанка.

Лира кивает и даже не думает обижаться на это. Джон сказал чистую правду и без прикрас. Ее это как не странно удовлетворило.

– Так надо. Я не могу объяснить тебе всего, но я подумала, что ты должен знать. Ты ведь часть семьи и мой спаситель.

Интересно, как долго бы их продержали в темницах, если бы не ее задумка с волшебной палочкой? Вот что-то подсказывает ей, что сэгхарт злопамятный.

– Ты ведь можешь отказаться? – он смотрит на нее, отбрасывая в сторону непослушную челку. Если бы не цвет волос, то он был бы очень похож на Эверта.

Лира качает головой. Она трижды дала ответ “да” и уже не изменит своего решения. Зачем? Ей нравится этот мрачный тип, несмотря ни на что.

– Подумай над моими словами. Хочу, чтобы ты был в храме, а потом и на семейном ужине.

Джонатан фыркает, а потом тянет уголок губ.

– Меня не отпустят. Эверт не разрешит, а Ассель будет против.

– Он не единственный твой родственник. Есть еще Карл, а еще им скоро стану я. Сумеем мы договориться с твоим лысиком.

Он хохочет.

– Ассель?! Лысик?!

– Именно.

Лысик очень похож на Брюса Уиллиса, если бы не одно “но” – у него нет его харизмы. Сначала Эверт со своим ведром презрения, затем этот Ассель. Им что эти ведра при выпуске выдают?

– Хорошо, что он этого не слышит.

– И что бы он сделал? Превратил бы меня в крысу? Или в арфу?

Джонатан еще держится за живот, а вот Лира снимает неудобную обувку и набившие оскомину чулки, проявляя чудеса скорости и ловкости, чтобы Джонатан не увидел ничего лишнего. Она не понимает почему ботильоны вдруг стал жать ей?! Очень похоже на то, что она растет, но ведь не в таких быстрых темпах?

– Все может быть.

– У меня есть ты и Эверт. Я спокойна на этот счет. Пойдем? Очень хочу увидеть настоящее волшебство.

Джон открывает перед ней дверь и выпускает в небольшой сад – с сухим колодцем, кривым деревом посреди него, обломками стен и ступеней, частично загораживающих витражные окна, заключенные в плен металлических лент. По всем более-менее горизонтальным поверхностям скачут семеро мальчишек, спрыгивая, вновь взбираясь на них, цепляясь за ветки дерева и свисая с них.

– Здесь мы тренируемся.

Лира растягивает губы в слабой улыбке: в голосе Джона слышится гордость и это выбившееся чувство перебивает все прежние ее ощущения.

– Круто!

Ей нравится увиденное. Эта часть мира очень похожа на ее представления о сказке. Надо только подождать чуть-чуть и обязательно появится назгул[1] на своей виверне. Мальчишки стараются задержаться в воздухе, метят в испещренный плиточный пол совсем не деревянными клинками, посылают сноп искр, молнии и сосульки в друг друга

– Дельвиг, кого ты привел нам?! Ай!

Товарищ Джонатана поражает воображение Лиры – прическа мальчика отличается от всех видимых ею ранее: тонкие косы на затылке, выбритые бока и длинные черные вихры, которые он то и дело отбрасывает назад. Уже сейчас видно, что из этого юноши получится эффектный молодой человек, который заставит поволноваться девушек от мала до велика.

– Девчонку!

Она даже хмыкает прозвучавшему в их возгласах разочарованию.

– А кого вы хотели увидеть? Слона?

– Кто это?!

У них нет слонов или они еще не открыли этих животных?

– Потом объясню. Показывай, что ты умеешь, а потом веди меня обратно. Как бы Карл и этот твой Лысик не хватились.

Джонатан вновь смеется, засучивая рукава рубашки коротким и быстрым движением рук.