Дочь моей жены

— Мы не можем начать ваш бракоразводный процесс, — оглушает новостью, сшибая во мне спесь.

— Что?! — заорал я, соскочив со стула. Со всей силы долбанул по столу кулаком, и вновь раздался оглушительный звук по всему кабинету. Определённо до конца недели мебель не доживет. Сука! Я так и знал, что возникнут проблемы, и моя договоренность с начальником загса не возымеет силу. Только если Евгения меня не опередила, что, увы, кажется таковым. — Это невозможно! — не унимаюсь я. Обойдя рабочий стол, выхватил у Романа папку, и стал пролистывать документы. Помощник заранее выделил маркером пункты, которые мне нужно принять во внимание. Прочитав несколько раз договор, сощурив взгляд, посмотрел на него. — Этих пунктов не было, когда мы заключали договор, — с подозрением гляжу на Романа. Тот просто пожал плечами, словно это обычные бумаги и не имеют никакого значения. Выронив папку, я хватаю его за грудки и, не церемонясь, валяю на переговорный стол. Роман вырывается, а я словно обезумел, стал колотить его, нанося удары один за другим по лицу.

— Остановись! — заорал он, врезав мне в нос. Он не уступает мне, и теперь мы оба валяемся на полу, продолжая наносить друг другу тумаки. — Этот договор имеет силу лишь в том случае, если ты сам того захочешь!

— Заткнись, сука! — встаю, отряхивая брюки и поправляя пиджак. Рукав треснул по шву у плеча, и теперь это уже не вещь, а тряпка. Тут же снимаю его и откидываю в сторону. Наставив на Романа указательный палец, который теперь трясется от перенапряжения, да все тело покрыла эта чертова дрожь. Едва перевожу сбившееся дыхание, собираясь с мыслями. — Ты вел мою сделку с той сукой. Ты был в курсе каждого моего шага, и теперь смеешь говорить, что я оплошал?! По-твоему, я похож на идиота, и не просеку в чем дело?

Роман ухмыльнулся, вставая. Наконец, мужчина снял свою лживую маску, и теперь показывает себя во всей красе.

— Ну не одному тебе же быть королём вселенной, — насмехается, вытирая рукавом разбитый нос. Прямо сейчас я готов выкинуть придурка за окно, и пусть к чертям летит с сотого этажа вниз головой.

— Как быстро ты поддался Вознесенской. Неужто место пообещала? Так обычно она своих любовников продвигала?

— Может и так, Костя, — истерически рассмеялся окровавленными зубами, выпрямляясь в полный рост. — Интересно, как быстро Вячеслав уложит твою Вику? — намеренно затрагивает девушку и её некогда бывшего Дома. Стало быть, Роман пробил всю информацию по ней и мне. Трусливой походкой, Роман продвигается к выходу, а я слежу за ним, словно хищник и готов в любую секунду наброситься и растерзать к чертовой матери его тушу. — Может, она сама первой раздвинет ноги, как только узнает от Владленова наипрекраснейшую новость? Ну надо же, папаня то не промах, — ситуация выходила из-под контроля. Если я отпущу придурка, неизвестно чем всё закончится. Быстро сообразив, я спокойно развернулся на пятках и встал около своего стола.

— Думаешь, ты уже при должности, — сощурив взгляд, косо посматриваю на Романа. — Мне кажется, ты слишком рано начал праздновать победу, — ухмыляюсь, присев на стул. Мой помощник стушевался, не ожидал, что так легко ему удастся сбежать. Я махнул рукой на выход, и Роман с подозрением отворил двери. Почувствовал урод, что живым он отсюда точно не выйдет.

— Ты сам виноват, — бросает вслед, пожимает плечами, — не нужно было соглашаться на ее условия.

— Я и не соглашался, — обрываю его, наставляя пистолет с глушителем, которых храню в ящике для непредвиденных обстоятельств. Например, как такое. Роман побледнел, но стоял неподвижно и смотрел в упор. — А вот ты, оказался слабаком. Проваливай! — заорал, заводя курок. — Иначе я не отвечаю за последствия.

Роман мигом выскочил из моего кабинета, оставив одного наедине с самим собой. Впервые в жизни у меня затряслись руки, пока удерживал крепко в ладони рукоять пистолета. Он не был заряженным, и кто знает, что было бы, если Роман это просёк. Пистолет выпадет, ударяясь о столешницу глухим стуком. Ну и денёк!

— Твою мать! — заорал, думая, что мне делать дальше. Быстро набираю по стационарному телефону охрану. Преодолевая в себе желание, всё-таки как следует наказать крысу. — Геннадий, — мой голос хрипловат, и начальник службы безопасности насторожился.

— Да, Константин Захарович, у вас все в порядке?

— Не выпускайте Романа Дмитровского, — отдаю приказ, закрыв глаза, с силой сжимаю переносицу. Головная боль набирает силу, и теперь вены пульсируют на висках, оглушая шумом в ушах.

— Будет сделано. Какие-то еще указания?

— Да, — глухо выдыхаю. — Ты знаешь, что делать с крысами, Ген. Я не потерплю в компании предателей. Прошу с сегодняшнего дня провести проверку по всем сотрудникам. А главное, — я перевожу дыхание, которое никак не восстановится. — Предупреди, как только на пороге здания окажется Вознесенская-старшая. И еще, — я встаю со стула, попутно хватаю с пола ключи от машины и направляюсь к выходу. — Выдели несколько проверенных ребят, мне нужно обезопасить Вику. Девушке может угрожать её собственная мать.