Дочь моей жены

Сощурившись, я прошел мимо нее, на что она только фыркнула, но была вынуждена последовать за мной в кабинет Игоря. Я знал их дом, как свои пять пальцев. Каждый закуток, и даже запасные выходы, что были не только в кабинете хозяина, но и в комнате Вики. С Игорем у нас сложились довольно приятельские отношения, а под конец своей жизни, старик начал понимать, что одна его дочка не справится с завистливой, сумасшедшей матерью. Но, блядь, он должен был мне все рассказать, до того, как собрался умирать. У компаньона две дочери — две наследницы крупного состояния, а вот Евгении не досталось ничего. Сама виновата, шалава. Променяла мужа на сотни молодых любовников, которые плодились всюду, как гниды, заполоняя не только компанию Игоря, но и мою собственную.

Громко хлопнув дверью, она направилась к креслу своего мужа, показывая таким образом, кто в доме отныне хозяин, а я встал возле длинного кожаного дивана.

— Какой-то ты не приветливый, Константин, тебе так не кажется? — отчитывает, проговаривая с ласковой интонацией каждое слово. Змея, однозначно.

— С чего вдруг должен? — уставился на нее, скрестив руки на груди. В груди все клокочет от желания, схватить эту суку и хорошенько встряхнуть пару раз.

— Как ни как, но мы супруги, — победно заявляет, приподняв идеально выщипанную правую бровь. Губы сложены в ухмылке, глаза искрятся.

— Да неужели? — хохотнул я, подыгрывая всей идиотской ситуации. Затем резко остановился, и Евгения притихла, поняв, что шутки отошли в сторону. Я быстрым шагом пересек расстояние, разделявшее нас прежде, и ударил по столу кулаками. Практически навис над ним, и теперь в упор смотрю в глаза Евгении. Во мне кипит ярость, но я сдерживаю себя, стараясь мыслить хладнокровно, потому что на кону будущая жизнь Виктории, которая однозначно в скором времени изменится кардинально. — Когда ты узнала о второй дочери Игоря? — в лоб задаю вопрос, сражая Евгению наповал. Она как рыба сначала открыла рот, а после закрыла, не найдясь что ответить. Затем сама вскочила, и обошла широкий дубовый стол, встав напротив меня.

— А я о ней никогда и не забывала, чтобы узнавать что-то новое, — снова в голосе яд, пропитанный ненавистью и злобой. Ее трясет, но женщина умело скрывает свое напряжение и желание показать всю себя во всей красе. Уставившись на нее, я ждал, когда она продолжит, даст, хоть крупицу того, что знает. Но Евгения молчала, потому что не желала произносить чего-либо вслух.

— Значит, ты решила, что девчушка не достойна получить отцовского внимания? — намеренно задаю провокационные вопросы, выводя Евгению из себя.

Покачав головой, женщина ухмыльнулась и посмотрела на меня искоса.

— А с какой стати, я должна быть такой щедрой? — снова высокомерие зашкаливает выше положенной отметки. Она уперла руку в бок и нахально фыркнула. — Я похожа на идиотку, Костя? Или, ты считаешь, я не хочу позаботиться о будущем нашей с Игорем дочери?

— Не льсти себе, сука, — рыкнул, сшибая с нее спесь. Евгения оторопела.

— Что, прости? — потерявшись, она встала по струнке смирно. Я сделал еще один шаг, встав вплотную к ней, и женщина затаила дыхание. В ней не было ничего настоящего, будто из фарфора вылеплена, и один черт только знает, как Евгения могла удерживать возле себя столько союзников. Нет, определенно, они разные с Викой. Если девушка искренне отвечала на вопросы, стараясь дать максимум для понимания, то только не её мать, которая умело использует свое актерское мастерство, перевоплощаясь в жертву.

— Ты всё слышала, — давлю на нее, — Владленов у меня на крючке, так что не увиливай от ответа. Какого хера запретила Валентину передавать информацию Вике? — повысил голос, и это была моя ошибка. Вознесенская-старшая поняла, что я не просто так стал бы беспокоиться о благополучии ее дочери. Широко улыбается, и начинает изображать указательным пальцем тиканье часов.

— Так-так, — снова блеск в глазах, и опять ей удается обрасти броней. — Я так и знала, что ты давно запал на эту мелкую сучку. Неужели я настолько стара, Костя? Я не привлекаю тебя? — Евгения не стесняясь, стала тянуть меня за пиджак к себе, собираясь поцеловать. Но я увернулся, зарычав:

— Отвечай, — настойчив, и потому хватаю её за руку, подальше от себя, затем заламываю за спину этой дряни. Евгения начинает истерически смеяться, запрокидывая голову назад. Удерживая ее практически в объятиях, стал трясти за плечо своей свободной рукой, но она намеренно усиливала свой хохот. — Прекрати, дрянь! — тряхнул со всей силы, и ее голова затряслась из стороны в сторону, будто китайский болванчик.

— Вика не глупая, — фыркнула Евгения, отталкиваясь от меня, уперев руки в грудь. Она разозлила меня до такой степени, что сам не заметил, как впился пальцами в ее тонкие плечи и, наверняка причиняю боль ведьме. — Но Игорь для нее целая вселенная, в которой только он, и нет места для меня, — с горькой обидой бросает, выплескивая свой яд в виде обычной ревности. — Никогда не было! — во все горло закричала, вкладывая всю обиду, что таится в ее черной душе.