Дочь моей жены

— Сделай тест, Вик, — пристально вглядывается в мои глаза, — я буду ждать его результат, — серьезно проговорил, оставляя на губах короткий поцелуй. Но я не уступаю ему, сама обхватываю рукой за шею и впиваюсь в его сладкие губы. Все мое тело горит огнем, который вот-вот превратит всю меня в пепел. Мой любимый отвечает мне, ничем не уступая. Но как только его руки дотрагиваются до моего живота — он замирает, едва переводя свое дыхание. Уперевшись лбами друг в друга, затаили дыхания. А мое сердце, так вовсе принялось мчать галопом, и, опустив голову, не могла отвести своего взгляда от руки Кости, которой он накрыл мой живот. Что с ним сейчас происходит? Что он чувствует? Я хотела выбить все из него, до каждой последней капли мысли. Но, и так же понимала, что сама стою перед неизвестностью. Много всего свалилось на нас в последнее время. И, если все-таки я беременна, меня волнует сам факт, как Костя примет эту новость. — Нам пора, — объявляет он, оторвавшись от мгновения, что скрепило нас больше, чем даже крышесностный секс.

— Да, — согласно кивнула, отпрянув от него и отступив на шаг назад. Теперь мы должны на время забыть о произошедшем, и погрузиться в работу. Сегодня компания Дубровского официально прекращает ему принадлежать, о чем моя мать узнает с минуты на минуту. Об остальном Костя решил не посвящать меня, полагаясь на личное между ним, моей матерью и Эдуардом…



Глава 35

Подъехав к огромному девяносто шестиэтажному зданию, наш водитель остановился у самого входа. Всю дорогу оба промолчали, так и не проронив ни слова. Каждый в своих мыслях, далеко за пределами реальности. Искоса поглядывала в сторону Кости, отмечая, что мужчина сейчас крайне взволнован. Скулы на щеках напряжены, словно жилки превратились в струны. Резкие движения, и взгляд, устремленный только в окно машины — задумчивый. Словно Костя знал, если посмотрит на меня — я пойму, смогу прочитать по черным, глубинным глазам. Я видела, как в нем шла борьба, только чего, или кого она касалась — Костя не спешил делиться. Украдкой взяла его руку в свою, переплетая пальцы, и на это движение Дубровский мило улыбнулся, отвечая взаимностью. Целует тыльную сторону моей ладони, смягчая свое поведение, проведя полными губами по коже. Я ощущаю их мягкость, ради которой могла бы прямо сейчас утонуть в нем самом. Стоило ему прикоснуться к кисти, ток мигом пронзил каждую клеточку, зарождая во мне потребность в мужчине, сидящем в пару сантиметрах от меня. Я теряла голову рядом с Костей, становилась слабой. Но мне дико нравилось это состояние. Вера возможно права, когда пыталась объяснить притяжение между парой, что это подобно удару молнии прямо в сердце. Оно останавливается на миг — на секунду, которая стоит жизни человеку, а потом разряд перезапускает своим током его и душа, зная, что мир теперь не станет прежним без адреналина, которым наградили лишь раз, будет тянуться вновь к неизведанному. Так и с Костей — он моя молния, пронзившая сердце насквозь.

— Всё будет хорошо, — тихо обронил, но казалось, он скорее успокаивал себя, чем меня. За полчаса езды, Дубровский не задавал мне вопросов, что касались предполагаемой беременности, и, если быть откровенной, я боялась. Я ужасно трусила, что нас ждало дальше. Это неведение убивало, но, с другой стороны, я прятала свою улыбку, от которой наверняка светилась всем своим нутром. Малыш… частичка нас двоих.

— Да, — согласно кивнула, и Костя первым вышел из машины, отдавая следом приказ Геннадию. Я заметила, что за нами ехали еще три черных джипа, явно телохранители. Так неужели опасность гораздо сильнее, чем мне кажется, черт возьми? Зачем Косте усиливать охрану вдруг, когда как раньше вовсе обходился без нее. Выдохнув, поправляю свою блузку, затем не дождавшись его, выхожу. Прохладный утренний воздух ударяет в лицо, охлаждая мою кожу целиком. И мне становится немного легче. Затем мое внимание привлекает еще несколько машин, среди которых я узнаю автомобили не только своей матери, но и Вячеслава. Он-то тут что забыл? Боже, столько вопросов, что даже голова кругом пошла.

— Геннадий, сценарий остается прежним, — продолжает говорить Костя, и начальник охраны внимательно слушает указания своего босса. Стоит тучный, хмурый, но явно все отслеживает. Каждое его движение и действие отточены до идеального безобразия. Позади нас выстроились еще несколько ребят-громил. Вот только зачем столько. Конечно, от Дубровского не скрылось мое удивление, и он поспешил ввести меня в курс дела: — Вика, — зовет меня, и я, улыбаясь, поворачиваю голову к нему, щурясь от яркого солнечного света.

— А?

— Прошу не обращай внимания на ребят, это лишь мера предосторожности. Я тебе говорил, что многое поставлено на кон. Кто знает, что может случиться, — голос напряжен, как и резкость его движений.

— Костя, что происходит? — настороженно поинтересовалась, приближаясь к нему. Я обошла машину и встала рядом, беря его под локоть. Он с нежностью поцеловал меня в щеку, смягчая свое безмолвие, потом прошептал у уха, чтобы слышала только я.