Дочь Пастыря

Девушка устало смотрела в окно, не в силах заснуть, несмотря на тяжелый день, и очередной такой же предстоящий. Вспоминая свое волнение перед теми людьми, девушка снисходительно улыбалась сама себе. Теперь, всего неделю спустя, она была во дворце как «своя». За исключением конечно людей Рожера, которые по-прежнему с опаской на нее косились. Сам Рожер исчез. Слуги говорили, что видели его то в замке, то в окрестностях. Но Королева так и не смогла увидеть своего Короля.

В дверь тихо постучали. Девушка удивленно подняла брови и пошла открывать. Перед ней в темном проеме двери стоял Бавас. Факел освещал его совсем не сонное и взволнованное лицо.

– Ваше Величество, простите что беспокою Ваш сон, но обстоятельства срочные…

– Входи Бавас, что случилось?

Лорд шагнул в маленькую спальню. Эйлат отказалась от Королевских покоев, предпочтя крохотную комнатушку, с одиноким окном, так напоминавшую ей ее собственную, в Маруле. Хоть тоски особой она не ощущала, обретённая свобода была ей по душе. Тем не менее, заснуть ей удавалось лишь здесь, в месте, напоминавшем дом.

– Прибыл господин Эддер, Ваше Величество. Он привел пленных…Целая деревня Шаманнов. Среди них есть серебристоволосые, как и Вы…

Эйлат почувствовала цепкие когти страха, стискивающие ее душу. Она слышала о Валькириях. В детстве о них рассказывала мать. Древние предки Воллупт, изгнавшие их в горы. Они были безкрылыми. Эйлат повернулась к Лорду.

– Почему об этом докладывают мне? Где Рожер?

Бавас пожал плечами,

– Король с Гробаром и его племенем отбыл накануне, не сообщив куда. Даже его люди не знают. Эддеру некому докладывать кроме Вас.

Девушка решительно накинула плащ на плечи и развернулась к выходу.

– Лорд Бавас, проводите меня к пленным. Но прежде ответьте: Леди Джилли Торрлетт сейчас в замке?

Бавас отрицательно помотал головой, с легким сожалением глядя на Королеву. Девушка откинула серебристые кудри назад и одела корону.

В темнице стало шумнее. Камеры были почти все заполнены, длинный коридор освещали многочисленные факелы на стенах. У самого входа стоял Эддер с несколькими бойцами. Они с недоверием посматривали на молодую правительницу. Эйлат молча прошла мимо, не поднимая глаз, и пошла вдоль клеток. Совсем скоро Королева остановилась и откинув полы плаща неспеша развернулась к одной из камер. Внутри послышалось шевеление, и неясный силуэт стал приближаться к свету. Эйлат оглянулась на Баваса, Лорд взял факел со стены, и они подошли ближе. Из тени ржавой клети вышла Атери Лунных Валькирий Олимия. Седые серебристые волосы сбились и были измазаны грязью и кровью. Но это были волосы Валькирии. Эйлат с замиранием сердца смотрела на дальнюю родственницу. Пусть их по-разному называли: одна была Атери Лунных Валькирий, другая дочерью Верховных Воллупт. Но волосы их были одного цвета. Единственно принадлежащего их роду. Они были рождены самой Сванвейг.

Олимия угрюмо, но с интересом смотрела на Воллупту в короне Королевы Эторна. Голова гудела от надвигающегося чувства беды. Молодая Воллупта слегка изогнула губы в улыбке, не насмешливо, не злобно, а как давней подруге. Олимия молча ждала.

– Вы Валькирии, я знаю… Значит Лумилисенна тоже Валькирия. – Эйлат не верилось в это до последнего, ведь не было еще ни одной Валькирии с другим цветом волос. А искомая Рожером девушка была огненно-рыжей. Это Эйлат тоже узнала недавно от слуг. Мариэтта многое рассказала Королеве за пару дней. Эйлат даже прониклась симпатией к неизвестной девушке, которую так хотел убить ее муж. Впрочем, сейчас Эйлат сомневалась в его намерениях. Слишком он зацепился за нее, и Воллупта верящая в любовь начинала думать, что Рожер испытывает к этой девушке некое чувство собственности, ненормальное чувство права обладания. Либо же она вообще его не знала.

Олимия продолжала молчать, угрюмо глядя то на Воллупту, то на Лорда рядом с ней.

– Лорд Бавас, почему они в цепях? Они ведь в клетях, зачем их приковывать? – негромко спросила Эйлат. Бавас так же негромко ответил, наклонившись к ней и показывая взглядом на Эддера.

– Это приказ этого шпиона. Эддер привел их закованными, и сказал так и закрывать в темнице.

Лысый, чувствуя на себе взгляд, колко смотрел на них. Весь его облик был неприятным Королеве: без волос, с уродливыми шрамами на затылке и лбе; невысокий и какой-то несимметричный, начиная от лица и заканчивая кривыми плечами. Он держал руки в замке перед собой стоя настолько неподвижно, что можно было его принять за окоченевший труп, если бы не живые змеиные глаза.

– Что ж. Раз господин Эддер решил уважить мое положение как Королевы, пусть уважит и мое решение. – Девушка гордо вздернула подбородок. – Снимите с пленных цепи! Но разумеется оставьте их в клети до прибытия Короля Рожера.

Бавас кивнул и отступил на шаг. Эйлат посмотрела на Олимию. Она бы ей иначе сказала, хоть и не могла сейчас придумать как. Но их могли слышать. И Королева негромко шепнула на прощание,

–Я не смогу спасти ваши жизни. Но не стану принимать в этом участие, и постараюсь облегчить отмеренное вам время. Как своим сестрам.