Дочь роскоши

Вся эта поездка, на которую она возлагала такие надежды, обернулась сплошным ужасным кошмаром.

Ничего не получилось из того, на что она надеялась и ожидала, совсем ничего. И даже обещания Луи казались ей пустыми.

Дебби почувствовала, что может упасть в обморок. В ушах у нее стоял звон, перед глазами плыл туман. Это было ужасно. Ужасно! И только она подумала, что сейчас упадет, если постоит еще немного и посмотрит на этого истекающего потом небольшого человека, как почувствовала, что Луи взял ее под локоть.

– Пойдем, Дебби. Оставим мистера де Валя – пусть поразмыслит над тем, что мы ему сказали.

– Для чего нам надо было приезжать к нему домой? – спросила она, оказавшись снова в машине. – Почему ты не мог написать ему или поговорить где-нибудь в другом месте?

– В государственном присутствии, ты хочешь сказать? – Луи сдал машину назад, повернул на дорожку, ведущую из особняка де Валя, и покатил по дороге. – Я уверен, он пришел в восторг от того, что увидел очевидцев в своей привычной обстановке.

– Но, конечно же, не было необходимости в моем присутствии там. Для него это целое дело.

– Фрэнк не поверил бы, что я – очевидец, если бы я не предъявил тебя. Поэтому было необходимо, чтобы ты приехала.

Горло ее нервно сжалось, тошнота усилилась.

– Но мы же не дойдем до газет, правда? Надеюсь, ты не будешь ждать от меня, что я?..

– Ну конечно, – успокоил ее Луи. – Если он не сработает, мне придется сделать деньги другим способом. Я продам рассказ тому, кто больше за него даст.

– Рассказ обо мне?

Он проигнорировал ее и, смеясь, на огромной скорости помчался на своем «порше» по извилистым загородным улицам.

– Может, это будет еще лучше! Вероятно, законы об азартных играх не изменят, и клубам и отелям придется оставаться такими же степенными, но мы будем уверены, что денежки у нас в кармане. Интересно, на сколько я смогу их расколоть? Тридцать тысяч? Думаю, так. Какое это удовольствие мне доставит! Видеть, как физиономии этих накрахмаленных манишек окрасятся в цвет спелого баклажана после ТОГО, как услышат эту историю, – разве это уже сам по себе не приз? Я уже вижу эти заголовки – «СЕКС-ПОЛИТИК ЗАМЕШАН В СКАНДАЛЕ» или «ЧЕСТЕН ЛИ ФРЭНК»?

– А как же я? – спросила Дебби. Она была готова расплакаться. – Весь мир узнает, что я была на той оргии!

– А какое это имеет значение?

– Что значит – какое это имеет значение? Это имеет значение! Я не хотела там находиться, там было ужасно, стыдно. Ты, верно, не захочешь швырять меня во все это? Не захочешь…

Но истина вдруг открылась перед ней, и Дебби умолкла. Ему как раз было все равно. Луи было абсолютно все равно, что касалось ее чувств. А это могло означать только одно. У него не было ни малейшего намерения жениться на ней или привезти ее сюда, чтобы она постоянно жила на Джерси. Она для него была не более чем забава, а теперь, когда дело с де Валем закончилось, она выполнила свое предназначение.

Луи повел машину по трехрядной дороге.

– Куда мы едем? – спросила она.

– Домой. В Ла Гранж. Мне надо позвонить.

– О! – Несмотря ни на что, она почувствовала последний отчаянный осколок надежды. Она едет в Ла Гранж, их родовой дом. Возможно, она ошибается и он вовсе не собирается ее обмануть.

Дом был весь темный.

– Можешь войти в дом, если хочешь, – сказал Луи. – Мать на гала-представлении в Сент-Хелиере, а Дэвид болеет, лежит в кровати с гриппом.

Сердце Дебби оборвалось. Значит, ее не собираются представлять.

– Я подожду в машине, – начала было говорить она, а потом передумала. Ею овладело любопытство.

Она последовала за Луи в холл. Еще совсем недавно это великолепие ошеломило бы ее, но жизнь, что она вела в Лондоне, полностью изменила Дебби. Привлекательность Ла Гранжа для нее заключалась в том, что это был дом Луи, эти стены видели его ребенком и юношей – она не могла бы разделить с ним те дни, ей довелось увидеть его спустя годы. Луи исчез там, где явно был кабинет. Она слышала, как звонит телефон, когда он поднял трубку, чтобы набрать номер, и принялась рассматривать картины, висевшие в холле, а потом стала водить пальцем по резному деревянному сундуку, стоявшему внизу, у лестницы. А что это была за лестница? Интересно, съезжал ли когда-нибудь Луи по перилам? – подумала она. Все дети наверняка стали бы так делать, если бы у них была такая возможность, а она уверена, что Луи был сорвиголовой.

Неожиданный звук заставил ее обернуться. Парадная дверь открылась, и вошел высокий светловолосый человек.

– Кто вы, черт вас побери? – спросил он. Немного задетая его удивлением, Дебби решительно посмотрела ему в глаза.

– Я приехала с Луи.

Человек фыркнул. Дебби показалось, что он выглядел очень рассерженным.

– Где он?

Она неопределенно кивнула.

– Он говорит по телефону.

Блондин направился прямо в кабинет. То, что он знал дом, и его некоторое сходство с Луи подсказало Дебби, кто он, прежде чем она услышала удивленный голос своего любовника: – Робин?

И тут словно разверзся ад.