Дочь царского крестника

Многие русские в районе КВЖД до прихода японцев имели советское гражданство, хоть и жили не в СССР. Японцы превратили их в эмигрантов с клеймом. Заставляли носить специальные значки. Живи и знай, кто ты на самом деле. Собрался за порог – блямбу нацепи на верхнюю одежду, чтобы издалека было видно, что ты за фрукт. Японцы даже собирались возвести в центре Харбина храм своей верховной богине Аматерасу. Отучать в нём русских от православия. Только не получилось внедрить среди русских поклонение богине-солнцу. Подёргались в этом идеологическом направлении и отстали, тем более запахло жареным, советские войска к тому времени стали теснить немцев по всем фронтам, японцы понимали, потом за них, немецких союзников, могут взяться.

Японцы смех как выглядели в морозы. Климат в Маньчжурии не слабее забайкальского. Зима заворачивала – только держись. Птицы на лету замерзали. Не сравнить с тепличностью Хонсю или Кюсю. Мёрзли завоеватели, жалко смотреть. В лютые холода для утепления лица надевали чёрные намордники спецпошива, типа респираторов. Плотные, с завязками. В районе рта несколько маленьких отверстий для дыхания. А над маской узкие глаза. Или очёчки запотелые. На зрение слаба нация. И смех, и грех картинка.

Однажды зимой Николай вернулся домой с категоричным заявлением:

– Не буду больше эту сволоту возить! Хватит!

У самого полушубок штыком истыкан.

Пьяную компанию офицеров развозил по городу, на окраине последний вывалился. И привет – не хочет рассчитываться. Собутыльники, выходя в разных местах города, на него показывали, дескать, он за всех заплатит. А тот даже за себя не хочет. Николай выскочил, заработанное вырвать, а наглец не деньги достал, а нож-штык. И не просто угрожает, а пошёл в атаку на наглеца таксиста. Дескать, совсем обнаглел, с господина офицера деньги требовать? Ринулся на Николая: заколю, как свинью. Николай отбежал за машину. Японца это лишь подзадорило, кинулся следом. Прилично пьяный, но резвый на ногу. Николай побежал вокруг машины. Японец настиг и ну тыкать русского. Не совсем, чтобы насмерть, но до тела, прошивая полушубок острым клинком, доставал. На одном повороте потомок самураев поскользнулся, Николай воспользовался оплошкой противника, заскочил в машину. Тут не до ответных действий, тем более – не до денег за проезд, ноги бы унести и себя без дырки в боку.

Машина легковая, но мотор газогенераторный. Бензина в Маньчжурии не водилось. На дровишках ездили. Чурочки сантиметров 20–25. Труба, как у парохода, торчит. На деревянном топливе приемистость у двигателя низкая, с места в отрыв не уйдёшь, быстро не раскочегаришься. Япошка подхватился с земли и ну рвать дверцу, пытаясь открыть. И штыком в стекло бьёт. Взбесился не на шутку. Обозлился, что «русский дурака» деньги с него вздумал требовать!

У Марии Николаевны одно из первых воспоминаний детства: отец сидит на кухне, на коленях у него посечённый штыком полушубок. Увидел дочь, в дырку просунул палец и ну пугать с деланно серьёзным лицом:

– У-у-у!

Она вместо того, чтобы испугаться, залилась в смехе.

Тот день для Николая был переломным. Он и раньше об этом подумывал, носил мысль в голове: бросить Харбин и уехать на землю, крестьянствовать. Благо плодородных целинных земель на севере Китая немерено. Какие-то угодья казаки, прибывшие на строительство КВЖД, ещё в дореволюционное время освоили, но огромные площади лежали плугом не тронутые. Продал Николай газогенераторные легковушки, купил газогенераторный трактор, собрал жену, детей, трое уже было, и отправился в новую жизнь. В себе он был уверен. Возраст тридцать с небольшим, голова соображала, руками мог делать в крестьянском хозяйстве всё, деньги кое-какие имелись. Не пропадёт.

Пусть жена не сельского поля ягода, это не смущало, оботрётся, привыкнет.

Так мать Марии Николаевны, красавица, предназначенная для светской жизни, стала крестьянкой. Знала она немецкий и французский языки. Любила до замужества танцы, маскарады, концерты. Блистала в девушках на харбинских балах. И не только манерами и красотой. Великолепно декламировала стихи, играла на фортепиано, скрипке и даже тромбоне. Выступала на концертах с музыкантами, которые потом стали широко известным в Советском Союзе оркестром под управлением Олега Лунгстрема. Ездила с ними на гастроли в Шанхай. Артистичная женщина. По большому счёту – Николаю не ровня. Двоюродная его сестра так и сказала открытым текстом, когда в церкви на литургии – через пару месяцев после того, как дядя выкупил из японского плена – заметил он яркую девушку и стал расспрашивать, кто это. Что называется, запал на незнакомку.