Дочери дракона

Комната, в которой мы стояли, была большая, с высокими потолками и полом из широких досок. Повсюду стояли письменные столы, за которыми сидели военные, а десятки корейцев выстроились в очереди, чтобы обратиться к этим военным. На стене висел японский флаг, и большой красный круг на нем выглядел будто глаз, который никогда не закрывается и наблюдает за нами. За окном уже начинались сумерки, и все вокруг казалось серым.

Военный полицейский, невысокий лысый человечек, оторвался от работы и поднял голову:

— Обращайтесь ко мне «господин». Я представитель кэмпэйтай, вы должны выказывать мне уважение.

— Да, господин, — сказала Су Хи по-японски.

— Покажите мне ваше предписание, — потребовал военный полицейский, протянув руку. Он взял наши бумаги, просмотрел их и кивнул. — Да, вы пришли куда следует. Скоро приедет грузовик, который отвезет девушек на обувную фабрику. Подождите там вместе с остальными. — Он указал в угол, где на полу сидели еще пять девушек. Мы с Су Хи подошли и сели с ними рядом.

Чтобы добраться до Синыйчжу, мы целый день шагали по земляной дороге и пришли в город уже к закату. Папа говорил, что когда-нибудь отвезет меня в Синыйчжу, но не успел исполнить обещания до своего ухода. Я думала, что в городе повсюду стоят высокие сверкающие здания, блестящие автомобили мчатся по мощеным улицам, а по тротуарам ходят элегантные дамы с розовыми зонтиками, как в книгах, которые мы с родителями читали. Но когда мы оказались в Синыйчжу, я увидела только низенькие обветшавшие здания и шумные военные грузовики, проложившие глубокие колеи на земляных дорогах. А по улицам бродили сотни корейских рабочих, похожих на шелудивых псов, которых только что побили, и вот они плетутся домой.

Мы остановились возле меблированных комнат на краю города и спросили сидевшего на ступенях старика, куда нам идти с предписанием. Не поднимая головы, он показал куда-то вдаль по дороге.

— Военное командование, — сказал он. — Двухэтажный дом с японским флагом.

В конце концов мы отыскали внушительное оштукатуренное здание, над которым развевался японский флаг. Я его ненавидела. Он напоминал мне, что все мы японские подданные. Мы с сестрой зашли внутрь с предписанием, и какой-то солдат указал нам на стол военного полицейского.

Теперь мы сидели на жестком полу, ожидая грузовик, который отвезет нас на обувную фабрику, и я разглядывала других девушек. Они все были хорошенькие и молодые, и все нервно оглядывались. Я была младше остальных, и это заставляло меня нервничать. На всякий случай я подвинулась поближе к сестре.

Су Хи наклонилась к остальным девушкам и прошептала по-корейски:

— Вы тоже на обувную фабрику?

— Да, — кивнула в ответ светлокожая девушка постарше. — Так сказано в наших предписаниях.

— Я думала, фабрика тут, в Синыйчжу, — заметила Су Хи вполголоса, — а полицейский сказал, что нас повезут на грузовике.

— Тихо там! — крикнул военный, не вставая из-за стола. — Никаких разговоров!

Мы склонили головы и стали молча ждать, пока приедет грузовик.

* * *

Через час лысый военный полицейский подошел к нам вместе с каким-то японским солдатом. У солдата были темные глаза и тяжелый подбородок.

— Этот человек отвезет вас на обувную фабрику, — сказал военный полицейский. — Идите за мной.

Я рада была встать наконец с твердого пола. Мне хотелось есть, а еще больше — поскорее увидеть обувную фабрику и место, где мы будем жить. Мы пошли за солдатами на улицу. Солнце село, и улицы Синыйчжу окрасились в чернильно-черный цвет. Мы увидели большой зеленый грузовик с брезентовой крышей. Солдат с тяжелым подбородком помог нам залезть в кузов. Внутри были сложены ящики припасов и мешки с рисом и оставалось немножко свободного места, где и предстояло сидеть нам. Солдат протянул одной из девушек кувшин с водой и поднял задний борт кузова, а лысый военный полицейский ушел обратно в здание.

Мы сбились в кучку, уставившись друг на друга испуганными глазами. Со всех сторон над нами нависали ящики и мешки. Двигатель взревел, и грузовик покатился вперед. Кто-то из девушек взвизгнул. Мы ухватились друг за друга, чтобы не упасть. Грузовик ехал по улице, и через задний борт видно было, что мы выезжаем из города. Вскоре мы уже были в сельской местности и катили мимо ферм и рисовых полей. Огни Синыйчжу погасли вдали.

— Су Хи, — спросила я, — куда мы едем?

— Не знаю, — ответила сестра, — но вряд ли на обувную фабрику в Синыйчжу.

Светлокожая девушка постарше встряхнула головой.

— Я так и знала, что мы не туда поедем, — заявила она. — Моя мама сказала, что девушек нашего возраста посылают в Сеул работать на текстильной фабрике. Я сначала не хотела ехать, но мама сказала, что придется. И еще сказала, что там легкая работа и рису дают сколько хочешь.

Я наклонилась к ней — мне не терпелось узнать побольше. Поехать в Сеул было бы просто замечательно. Мне с самого детства хотелось увидеть этот большой город на реке Ханган, про который я читала в книгах. В Сеуле даже папа никогда не был. К тому же эта девушка сказала, что работа будет легкая.