Дочери огня

Чтобы ты не удивлялся, открою тебе, что некий мой друг, журналист, дал мне превосходное рекомендательное письмо к одному из начальников венской полиции. Я собирался воспользоваться им только в случае серьезной необходимости. И вот на следующий день я отправился в полицейское управление.

Принят я был там превосходно: господин, о котором идет речь и чье имя барон фон Ц., некогда лирический поэт, член Тугендбунда^[288] и тайных обществ ныне, войдя в возраст и распростившись с безумствами молодости, остепенился и пошел служить в полицию. Немало немецких поэтов оказались в таком положении. К тому же есть в венской полиции даже нечто патриархальное, и это лучше, чем где-либо, объясняет подобного рода превращения.

Мы побеседовали о литературе, и господин фон Ц., убедившись в моей благонамеренности, понемногу стал удостаивать меня некоторой откровенности.

— Знаете, — сказал он мне, — ваши приключения доставляют мне истинное удовольствие.

— Какие приключения?

— А те, о которых вы так мило рассказываете вашему другу в письмах, отправляемых здешней почтой в Париж.

— Вот как! Вы все это читаете?

— О, можете не беспокоиться; в том, что вы пишете, нет ничего, что бы вас скомпрометировало. Больше того, наше правительство весьма благоволит к тем иностранцам, которые не только не занимаются каким-либо подстрекательством, а напротив, в полной мере пользуются всеми удовольствиями, какие предоставляет им славный город Вена.

Открытие это ничуть меня не удивило. Я превосходно знал, что не только в Австрии, но и в большинстве немецких стран все письма проходят через «черный кабинет». Я обратил все это в шутку; мне даже удалось еще больше войти в доверие к господину фон Ц., и кто знает, быть может, он еще и сам подскажет мне немало предметов наблюдения — разве не являемся и мы, сочинители, агентами своего рода моральной полиции?

Он проникся ко мне таким доверием, что предложил запросто заходить к нему в любое время просматривать оппозиционные газеты, поскольку полиция — самое свободное место во всей империи… Здесь без опаски можно говорить обо всем.

14 января^[289]. Вчера барон фон Ц. призвал меня к себе и сказал: «хотите поразвлечься? Прочтите-ка это письмо». Я был крайне удивлен, обнаружив, что адресовано оно в Перигор моему дядюшке и что это копия письма моего кузена Анри, дипломата, несколько дней тому назад покинувшего Вену.

Вот оно, это послание.