Дочки-матери

И Люся кинулась к Наталье бегом, как бросалась ей навстречу в детском саду, а потом в интернате. Обхватила крепко-крепко и даже на секунду удивилась, что ростом стала выше тёти, а может, просто каблуки прибавили сантиметров?

Наталья спросить ничего не успела, словно кто-то невидимый заставил поднять взгляд и встретится глазами с Галиной. Видимо, она хотела вновь подойти к дочке и как-то исхитриться выклянчить хотя бы разового отступного, но, заметив Наталью, не рискнула. Вот незадача — зыркнула как ножом полоснула. Вроде не молоденькая уже, а вид всё такой же нахальный — аж оторопь берёт.

— Доченька, — держась на безопасном расстоянии, протянула Галина, собрав на лбу дряблые складочки, — так по-родственному, хоть сколь-нибудь… хлебушка прикупить, молочка…

Люсины губы скривились, дёрнулась всем телом и, прижавшись к тёте ещё крепче, громко зашептала:

— Ташенька, миленькая, дорогая! Как же я тебя люблю, сильно-сильно люблю! Ты и представить не можешь даже… Ни разочка не можешь, как же я тебя люблю!

— Могу, Людок, — спокойно ответила Наталья, гладя племянницу по спине и, бросив последний взгляд на Галину, полный презрительной жалости, громко добавила: — Конечно, могу… Я ж мать.

Вадик поднялся на цыпочки и, потянув Наталью за пальто, на всякий случай для мамы уточнил:

— Моя бабита.

Рассмеялся Дима, за ним Наталья и не расслышавшая сына Люся, громко шмыгнув носом, улыбнулась со всеми за компанию.

— Снова-здорово, Люд, опять платка нет, — сварливо произнесла Наталья.

Выезжая на машине на улицу, обогнали Галину, семенившую за худощавым парнем, что раньше равнодушно стоял на крыльце суда, покуривая сигарету и не проявляя никакого интереса к происходящему.

Наталья, половчее устроив на коленях внука, скользнула взглядом в окно и, словно ни к кому конкретно не обращаясь, снисходительно бросила:

— Мадам Попрошайка На Похоронах.

— Любите Сюгоро Ямамото, Наталья Валентиновна? — подмигнул в зеркало Дима.

— Ну да, настольная книга прямо! — усмехнулась тёща. — С молодости зачитывалась.

Галина проводила автомобиль завистливым взглядом.

— Видишь, Лерочка. Отказал суд-то.

— Ясен пень! Её мужик баксы отвалил, вот тебя и нагрели, — швырнув окурок в лужу, ответил сын.

— Говорят, всё из-за бумажки отказной, Лерочка, мол, зазря подписали, а то могли бы стребовать.

— Правильно отец говорил, дура ты глупая! Я думал, вы Людку просто на время сдали, а вы официально. Знал бы, с тобой не пошёл, только зря позориться.

— Как же, Лерочка, а поддержать, присоветовать что, я ж мать.

— Да отвали ты, — буркнул молодой человек и, засунув руки поглубже в карманы, прибавил шагу.

2018