Доктор Торн

Не следует предполагать, что сама Мэри Торн или ее дядюшка в какой-то степени участвовали в соглашении или хотя бы о нем знали. Никоим образом. Договор был составлен, начертан, подписан и скреплен печатью в Грешемсбери, где хранился в тайне. Читателю не следует надеяться, что леди Арабелла готовилась отдать единственного сына, даже если бы его любовь продержалась целый год. Ни ее светлость, ни сквайр не обещали сыну ничего подобного. Между собой они решили, что если Фрэнк согласится уехать, то не станут терзать его наставлениями, требовать обещаний и вообще упоминать о Мэри. А затем, когда назначенный срок истечет, вернутся к обсуждению вопроса. Согласившись на такие условия, Фрэнк покинул родину и в точности исполнил договор.

Необходимо коротко описать жизнь Мэри Торн после отъезда жениха, а потом можно будет вернуться в Грешемсбери примерно за месяц до возвращения сына и наследника.

Увидев Фрэнка Грешема рядом с ослом, на котором сидела Мэри, дерзко обнимающим ее колени, сэр Луи Скатчерд испугался, что в сцене присутствует некий особенный смысл. Как раз в этот день он собирался броситься к ногам мисс Торн, однако неопытному взору показалось, что его уже опередили. Увиденное крайне расстроило вспыльчивого баронета, поэтому, угрюмо попрощавшись с нежданным и нежеланным посетителем, он закрылся в своей комнате и вместо обеда в одиночестве выпил бутылку ликера.

В таком духе он провел дня два-три, пока, собравшись с духом, не вспомнил, что обладает множеством преимуществ перед молодым нахальным Грешемом. Во-первых, он баронет и, следовательно, способен обеспечить супруге титул «леди». Во-вторых, нынешний хозяин Грешемсбери жил, здравствовал и умирать не собирался, в то время как его собственный отец уже покинул этот мир. В-третьих, сэр Луи владел прекрасным Боксал-Хиллом, тогда как соперник не имел ни собственного дома, ни собственной земли. В конце концов, разве не может и он обнять Мэри Торн, например, за талию или, более того, посягнуть даже на то восхитительное, что повыше? Слабые сердца не завоевывают прекрасных дам. По крайней мере, он попытается добиться успеха.

И сэр Луи попробовал. Реакцию мисс Торн незачем описывать. Баронету даже не удалось продвинуться так далеко, чтобы положить ладонь на колено избранницы, когда та неоднозначно дала понять, что так «не пойдет», как он доступно пояснил матушке. Не отказываясь от намеченного плана, молодой человек попробовал еще раз, потом еще… В первый раз Мэри держалась хоть и вежливо, но твердо и решительно, во второй – вежливости было значительно меньше, а затем просто предупредила, что, если сэр Луи не оставит ее в покое, она будет вынуждена навсегда покинуть дом доброй леди Скатчерд. Жесткий взгляд девушки и решительное выражение лица убедили баронета в бесперспективности дальнейших попыток, и он отказался от намеченного плана, немедленно уехал из Боксал-Хилла, вернулся в Лондон, где принялся опять без меры потреблять любимые ликеры.

Доктор Торн очень скоро услышал о тяжелом состоянии подопечного и был вынужден отправиться вслед за ним в столицу, где наблюдал ужасающие сцены: несчастный страдал белой горячкой и пребывал в полной прострации.

Затем Мэри Торн вернулась в дом дядюшки. Фрэнк уехал за границу, а потому она смогла занять свое место в Грешемсбери. Да, она вернулась туда, однако деревня уже не была такой же идиллической, как прежде. Почти все общение между доктором Торном и семейством Грешем прекратилось. Доктор редко встречался со сквайром, и то исключительно по делу. Не то чтобы сквайр намеренно поссорился с давним другом – скорее тот сам избрал такую линию поведения после того, как наследник сделал его племяннице открытое и официальное предложение. Сейчас Фрэнка рядом не было, но леди Арабелла продолжала весьма агрессивно выступать против ненавистных Торнов. И все же нельзя обвинять доктора в том, что он пытался каким-то образом помочь влюбленным, подталкивал наследника к женитьбе.

Таким образом, Мэри оказалась полностью отрезанной от Беатрис, даже не могла узнать, что подруга думает или склонна думать о помолвке на нынешнем этапе развития отношений, не имела возможности объяснить, что любовь оказалась превыше ее сил, и попытаться получить прощение тяжкого греха. Отстранение зашло настолько далеко, что Мэри и Беатрис не общались даже на нейтральной территории. Леди Арабелла строго-настрого предупредила мисс Ориел, что дочь не должна встречаться с мисс Торн даже как с незнакомкой. То же самое было доведено до сведения всех остальных обитателей деревни. Миссис Йейтс Амблби с подругой мисс Гашинг, чьи очаровательные чайные собрания дамы из поместья не посещали уже больше года, жаловались всему приходу на огорчительные затруднения. Они бы с радостью пригласили к себе милую Мэри Торн, вот только обитательницы большого дома решительно возражали.