Долг превыше всего (СИ)

Она опустила голову, зная, что сейчас он покинет ее, как он всегда делал, но Энрике не ушел. Вместо этого он обнял ее и повернул лицом к себе. Его прикосновение было таким, словно ему приходилось сдерживать себя, словно ее чувства были угрозой для его душевного равновесия. А потом его губы коснулись губ Шарлин.

Этот поцелуй был жадным и жестким, не похожим на их прежние поцелуи. Шарлин прильнула к нему, думая о нем и испытывая острую радость в его объятиях. Она робко гладила пальцами его лицо. Он откинул ее голову и начал покрывать короткими страстными поцелуями ее шею, плечи.

— Довольно! — воскликнул он и отвернулся. Но Шарлин отказывалась отпустить его, обнимая его за шею и пряча свое лицо у него на плече.

— Шарлин, пожалуйста. — Когда он разомкнул ее руки, она поняла, что он весь дрожит, как и она. Его руки крепко обхватили ее кольцом, а голова склонилась к ней.

-Я…ты мне нужен –впервые она обратилась к нему на «ты», и он поднял голову и неверующе посмотрел на нее:

-Что?

-Если ты все еще хочешь меня, то мы могли бы провести эту ночь у меня –тихо предложила Шарлин –Тетя уехала к подруги на три дня, потому…

Ее слова были прерваны страстным поцелуем, после которого Энрике хрипло рассмеялся:

-Я просто сгораю от желания.

Господи, как он скучал по ней, по ее нежности, по ее желанию, по сногсшибательной мягкости ее рта и по жаре, скрывающейся под слоем льда. Она была такой молодой, такой милой — самой потрясающей женщиной из всех, что у него были, включая всех после нее. Не самой искусной, но самой потрясающей.

-Чего мы ждем? –нетерпеливо спросил он, мягко обвив ее талию руками –Поехали к тебе, моя сладкая малышка.

Разум говорил, что пока не поздно надо остановиться и  все хорошо взвесить, но сегодня ей так не хотелось его слушать.

Сегодня она хотела только Энрике.

Глава Седьмая.

Этот маленький домик, освященный в былые времена любовью и радостью, оказался вновь освящен для нее ее собственными счастьем.

Ей показалось, что Энрике презрительно отнесется к этому жилищу, ведь это вовсе не для него и его статуса. Он молчал, но только они переступили порог ее спальни, он прижал ее к себе и впился поцелуем в ее губы.

- Ты ни о чем не пожалеешь, обещаю, – сказал он, расстегивая ее пояс. Справившись со своей задачей, он снова поцеловал ее, но уже в носик.

Шарлин зазнобило. Однако она знала, что гусиная кожа выступила у нее на теле не от страха, а от волнения. Близость Энрике смущала и возбуждала ее. Когда его сильные чуткие руки прикасались к ней, ей казалось, что ее кожу жжет огнем. Страсть разгоралась в душе Шарлин. Ей хотелось ответить ему на ласки, она стремилась навстречу Энрике, словно бабочка, летящая на пламя свечи.

Его губы начали ласкать ее лицо: щеки, веки, нос, подбородок, лоб, а глаза неотрывно следили за ее взглядом.

– Посмотри на меня, Шарлин, – попросил он. Ему было необходимо видеть выражение ее глаз.

Шарлин подняла ресницы и взглянула на Энрике. Он понял, что она охвачена желанием. Ее фиолетовые глаза потемнели от страсти. Учащенно, прерывисто дыша, она провела кончиком языка по пересохшим губам.

Приблизив свое лицо к ее лицу, Энрике несколько мгновений пожирал ее жадным взглядом. Она чувствовала на щеке его пахнувшее кофе дыхание. До ее слуха доносился шумный ветер на улицы. Но когда Энрике припал к ее губам, в висках Шарлин так гулко застучала кровь, что она потеряла способность воспринимать окружающую действительность.

Его пылкий поцелуй передавал накал его страсти, которую Энрике было трудно сдерживать. Она горячо отвечала ему. Ее губы сами собой разомкнулись, впуская его язык

Энрике внезапно прервал поцелуй и отстранился от Шарлин. Она открыла глаза и с недоумением посмотрела на него. Что случилось? Может быть, она сделала что-то не так?

– А теперь мне надо снять с тебя остальную одежду, – сказал он.

Видя, что она трепещет,  Энрике прижал ее к груди и прошептал, зарывшись лицом в ее волосы:

– Не бойся меня, Шарлин… Ты имеешь надо мной огромную власть… Наслаждайся ею. Ты необыкновенно страстная женщина, я хочу тебя. Но я не могу овладеть тобой, зная, что ты не доверяешь мне. Ты должна чувствовать себя свободно в моем присутствии и не стесняться меня.

Он бы прав. Она обхватила его лицо руками, и восхищено обведя каждый контур, сама припала к его губам, пока он освобождал ее от оставшейся одежды.

Ее руки тот час же повторили его действия, и оба, не выдержав напора страсти, рухнули на кровать.

Страсть, бушевавшая в них, прорвалась наружу. Кровь Шарлин, казалось, вскипела, перед глазами все померкло, и она отдалась его жадным поцелуям.

Не отрываясь от ее губ,  Энрике навис над ней, и тела их слились. Они не знали, где кончался один поцелуй и начинался другой. Губы, лицо, волосы, шея, глаза — и снова губы, губы… Шарлин впилась в плечи Энрике, вскрикнув от боли, но в следующую минуту еще теснее прижимала его к себе.

Они любили друг друга страстно  и безмятежно, отдаваясь в глубины наслаждения и познавая все оттенки незабываемого удовольствия.